— Вы убили моих людей! — заревел главный вышронец. — Медоед ответит за это кровью!
— А причём тут Медоед, красавчик? — удивился я. — Мы тут по своим делам!
— А где Медоед? — удивился вышронец и немного растерянно махнул рукой в сторону рощи. — Он же там правит…
— Ха-ха-ха! — я постарался зловеще расхохотаться. — Всё проходит! И власть его над этой рощей тоже прошла! И ваша прошла! Хочешь смолу? Плати!
Зачем? Вот зачем я несу такую чушь? Я никогда не знал, зачем всё это делаю. И да — я уже упоминал — ещё я никогда не знал, что отмочу в следующий момент. И вот в этом была моя сильная сторона. Слабая сторона была в том, что всё это — чушь, а иногда — полная чушь. Вот только если у землян подобные мои закидоны вызывают лёгкий ступор, то вышронцы, ребята простые, часто принимают мой словесный понос за чистую монету…
— Дорого? — озабоченно спросил вождь вышронцев.
— Душа за бочку! — ответил я, самому себе мысленно отвесив подзатыльник.
— И так будет всегда? — уточнил вождь, видимо, прикидывая, кого из соратников ему не слишком жалко.
— Нет, только сегодня! Завтра я отправлюсь по другим своим делам и присвою ещё что-нибудь.
— А! — радостно отмахнулся вождь вышронцев. — Мне будет значительно выгоднее подождать до завтра… Стой, вы же убили моих людей!
— Конечно, убил! Вообще-то хотел с расценками ознакомить, но тут Первояйцо как рявкнет: «Конечно, драться!». Ну мы и ударили!.. — ответил я. — Прошу заметить, не я лез к Первояйцу с такими вопросами. Это твои люди его, наверно, разгневали.
— Так всё нам и рассказывали, о длиннохвостый! — сообщил один из всадников, склонившись к вождю. — И перерождённые, и бежавшие.
— Такова воля Первояйца! — решил вождь. — Ну мы тогда завтра придём?.. Вас же уже не будет тут?
— Нет! — уверенно ответил я, просчитывая, как воспримут новость о ночном отступлении сборщики.
— Ну хорошо… Мы тогда завтра!.. — вождь развернул решашиарха и гордо и уверенно почесал назад, увлекая за собой своё войско.
Скрываясь в зарослях, я еле сдерживался, чтобы не рвануть бегом. И только когда удостоверился, что меня не увидят вышронцы — опрометью помчался к сборщикам. Те как раз уже заканчивали, наполняя последнюю бочку. Новость о срочном отступлении они восприняли без энтузиазма, но с пониманием — хотя наверняка ещё разок хотели посмотреть на позорное избиение давних врагов. А вот мне и пороха, и решашиархов было жалко…
Разбили лагерь мы через пару часов, в темноте. А утром — отправились назад в Бирок. Посёлок к тому моменту полностью погрузился в тот самый дух переезда, где никому ничего не понятно, будущее туманно, а генеральный директор вообще толсто намекает, что проще компанию продать, чем и дальше лицезреть весь этот хаос… В общем, жители Бирока груз из корабля вытащили, разложили под навесами и только и ждали смолу, чтобы отправить Медоеда — свою надёжу и опору — в дальнее плавание не пойми куда, потому что никто ничего не говорит.
А дальше тримаран вытянули на берег, поставили на специальные леса и принялись разбирать, потратив на это целых два дня. Ещё три дня матросы и ударники всё смолили, ремонтировали, проверяли паруса и оснастку. Кстати, система накинула нам единичку в мудрость, привычно обругав за глупость и неразумность, а мы привычно не обратили внимания — закалка была уже ого-го какая…
Собирали «Три топора» немного дольше. Три дня. Потому что, во-первых, ломать — не строить, а, во-вторых, собирали куда надёжнее и попутно укрепляли всё, что можно. Затем тримаран спустили на воду, и ещё целых три дня грузили, перепроверяли всё по десятому разу, крепили всё, что можно и что нельзя (Зверя, если что — нельзя, а те, кто пытался — ходили теперь с покусанными ягодицами, оба два рыжих), ещё раз всё перепроверяли…
Это был почти бесконечный процесс, который продолжался даже в день нашего отплытия. Но я уже в нём участия не принимал, сказав, что и так всё хорошо. Все «Три топора» теперь блестели от смолы, и ходить, не прилипая, можно было только по настилу и по жилой части корабля. И ждать, когда смола высохнет окончательно, никто, конечно же, не собирался.
По договорённости мы всем говорили, что поплывём вдоль западного побережья острова, а потом попробуем пройти вдоль Валов — поискать острова на западе. Причём, вслух это говорили все, даже матросы. И даже на серьёзных щах обсуждали, что мы хотим найти. Не знаю, удалось ли нам кого-нибудь этим обмануть, но пока всё было спокойно и тихо. Оставалось надеяться, что и в Ущелье Волн ещё не поднимется тревога по поводу нашего путешествия…
Последнюю ночь на приколе у Бирока я провёл в каюте на «Трёх топорах». Каким бы плохим моряком я ни был, но вот плеск волн и мерное покачивание меня убаюкивали. К тому же, на корабле всё пахло хвоей, а из приоткрытого окошка веяло морской свежестью. А утром я проснулся оттого, что Медоед толкал прощальную речь. Но я её проспал. Что он мог сказать такого, о чём бы я ещё не знал?
— …И спасу вас от безумного Фили! — вот на этих словах я проснулся и пошёл проверять, кто это там безумен.
Однако речь уже закончилась, а тримаран быстро удалялся от берега, с которого нам махала толпа провожающих людей с радостными лицами. Избавившихся от безумного меня…
Глава 24. Неведомые берега
Плавать вдоль берега гораздо увлекательнее, чем бороздить открытые морские пространства. И дело было даже не в том, что приходилось грести, помогая парусам, а в том, что было на что посмотреть. Правда, мы уже видели проплывающие мимо в первый день берега, когда добирались в Бирок, но и во второй раз полюбоваться пейзажами было интересно.
День пятьсот семьдесят первый!
Вы продержались 570 дней!
Часто отношение к игрокам кажется несправедливым. Но были ли игроки когда-нибудь умными людьми? Нет! Игроки не были умными людьми — и даже излишне образованными не были. Это бывшие паразиты на теле своего общества, потерявшие цель в жизни и опускающиеся на дно! Общество отвергает таких, как игроки, и вот это противоречие во взглядах игроки вынести не могли. И поэтому они здесь! Всё!
Ах да, вот ещё +1 к интеллекту вам, паразиты!
Набрано опыта — 271509/225187 очков опыта!
Достигнут 88 уровень!
Набрано опыта — 46322/462097 очков опыта!
Ещё год назад при таких потерях опыта я бы удавился от жадности. До появления ружей ходил бы понурым ещё пару дней. А сейчас просто пожал плечами и отмахнулся от сообщения. Мне кажется, сними с меня сейчас система все очки характеристик — я бы не переживал. Цели изменились, сместились приоритеты — вот и стало на всё это наплевать.
Утро, лёгкий бриз и пять заинтересованных темнокожих парней на пляже… Причём, заинтересовались они именно нами — и нашим кораблём. Они, конечно, делали вид, что у них просто утренняя пробежка, но вот не верилось мне, что для разминки кто-то будет галопом нестись по пляжу, поднимая в воздух кучи песка.
— Видал! — радостно ткнул мне пальцем в бегунов Медоед. — Ваще отмороженные типы! Уже час за нами чешут… Сначала трое было — а теперь уже пятеро.
— А чего они чешут? — спросил я, наблюдая за красивым бегом детей Африки.
— Хотят обогнать и своих предупредить, — пояснил мне бывший глава Альянса. — У них там, в посёлке, лодок — что грязи. И не дай Бог вдоль берега идти — сразу попытаются захват устроить. Чисто Сомали, сука!
— И скоро их посёлок? — уточнил я, думая, когда пора будет пушки заряжать.
— Завтра проплывём, — ответил Медоед. — Эти скоро отвяжутся: они так долго бегать не смогут, но там дальше и других хватает. Я предупрежу, как будем подплывать.
На смену пяти первым преследователям пришло ещё двое быстроногих жителей юга. Они тоже бежали за кораблём часа три-четыре, а потом откололись. Однако на смену им пришли новые бегуны, что надеялись на нашу глупость. За этим концертом было крайне интересно наблюдать. Обитатели Барбеса и окрестностей вообще отличались разнообразием в одежде и вооружении. Были среди них и чистые папуасы в кожаных трусиках и с деревянными кольями. Были и более экипированные — кто в коже, кто в ткани. Попадалось оружие железное, стальное, каменное, костяное — кто во что горазд. Так что вообще посмотреть было на что. И ведь совсем не напрягало ребят, что мы уже к вечеру все нацепили стальные шлемы и нагрудники — не боялись они нас. Были уверены в том, что победа будет за ними, и вот это несколько удивляло.