Посёлок кипел и бурлил обыденной, но весьма активной жизнью. Жители нижнего поселения переносили вещи и свои жилища назад, на незащищённую часть. Кирилл пока так и не вернулся с переговоров. Зато вернулся Саша и носильщики «честно награбленного» в стычке хомяков с бандитами. Меня и гвардейцев накормили из общего котла в то время, как для нас нарезали первую партию таких привлекательных для хомяков корнеплодов.

Пока мы ели, из большого купола у тотемного столба выглянул очень мрачный Кирилл и попросил принести ему одежду. Собственно, как и следовало ожидать, переговоры закончились оглушительным провалом. Когда он пришёл к холмам, ему навстречу вышло трое прокачанных мужиков, которые сразу и грубо послали его восвояси. Все попытки Кирилла уговорить их на разговор они нецензурно отвергали. А когда он стал рассказывать про размеры и границы нашей территории — Поляка, его и Бела отправили на возрождение.

— Так… Может, мы сходим и поговорим с ними? — снова предложил я.

— Нет, Филь… Это слишком простое решение, понимаешь? — сказал Саша. — Чтобы контролировать территорию, нам надо искать союзников. А так вы их отправите на перерождение, и никакого толку нам от них не будет…

— Зато и вреда тоже не будет… — пожал я плечами.

— А толк будет! — поддержал меня Толстый.

— Опыта дадут! — пояснил мысль Вислый.

— Попробуем договориться, — твёрдо сказал Кирилл. — И вообще… Давно надо учиться договариваться.

Пожав плечами, я снова не стал спорить. Простые решения мне импонировали, а вот попытки завести друзей среди придурков были глубоко чужды.

— Давайте я попробую с ними поговорить, — предложил Саша. — Всё-таки мне особое достижение дали, «миротворец». Вот и займусь, да? Филь, а вы стадо этих тварей отгоните, пожалуйста!

— А мы так и собирались… — задумчиво кивнул я.

Глава 5. Основы дипломатии

Хомяки почти вернулись к Золотой, а стадо растянулось на полкилометра. Битые два часа мы собирали их в единый ударный кулак, приманивая на морковь. И вот тайные пушистые убийцы, наконец, выстроились плотной группой и потянулись за отрядом. В этот раз нам морковь не подносили, поэтому половина отряда бегала в крепость за новыми порциями, а половина — медленно утягивала стадо в сторону Лосевки.

Путь занял почти весь остаток дня. Для надёжности мы вели хомяков до тех пор, пока у них сохранялся хоть какой-то интерес к корнеплодам. Остатки последней морковки раскидали в лесу у соседнего мыса, который был уже за Лосевкой, и где я поверг своих первых злобных тварей — кобру, Окурка и Серого. В посёлок мы возвращались уже бегом. Воспоминания о красноглазых бестиях и покусанных ногах всё ещё были свежи в памяти. А у меня пострадавшая ягодица до сих пор чесалась, несмотря на все старания системы и ускоренной регенерации.

Мыс гудел и возмущался. На торговой площади стояли Саша и Кирилл, а люди, столпившиеся вокруг, чего-то требовали.

— Что за шум? — поинтересовался я у стоявшего с краю толпы мужчины.

— Да ты чё, не знаешь? — удивился тот, не поворачиваясь.

— Да я только с работы…

— Двух девушек у родника какие-то придурки отправили на перерождение, — даже не обернувшись, пояснила женщина поблизости и закричала Кириллу. — А вы там в крепости вообще не чешетесь! Где защита?!

— Да! — поддержал женщину Толстый.

— Даёшь частокол вокруг нижнего Мыса!!! — решил не отставать Вислый.

— Дозорных выставить!!! — с ехидной улыбкой присоединился Дойч.

— На кол убивцев!!! — взревел Борборыч.

— На кол! Часто-кол! — поддержала толпа. — На кол! Часто-кол!

— Да послушайте! Дайте нам день, и мы решим этот вопрос! — попытался урезонить разбушевавшихся жителей Кирилл.

— Частокол! — скандировала возмущённая толпа. — Частокол!

Пытаясь сдержать приступ хохота, я переглянулся с «гвардейцами» и показал знаками, что надо отойти в сторонку.

— Кажется, у Саши тоже дипломатия не заладилась… — заметил я.

— А разве могла? — удивился Борборыч. — Я всё понимаю, но конкретно эти ребята в край неадекватные, судя по рассказам.

— Может, сами сходим и поговорим? — предложил Дно. — Прям сейчас… По-тихому.

— Есть хочется… — заметил Толстый.

— И поспать бы… — зевнув, поддержал его Вислый.

— Нет-нет! — отмахнулся Борборыч. — Кирилл попросил, так что пока нельзя. Пошли лучше в крепость!

Повторное наше появление, которое мы почти и не скрывали, заметили уже все. Под моим удивлённым взглядом вся толпа как-то быстро рассосалась. А Кирилл и Саша вздохнули с облегчением.

— Хорошо, что ты пришёл… А то у нас тут ЧП! — сказал Кирилл.

— На посёлок напали? — удивился я, стараясь сохранять серьёзное лицо.

— Нет, не напали…

— Тогда зачем они частокол требовали? — удивился Борборыч.

— Да кто их знает… — признался Кирилл.

— А вообще идея хорошая! — заметил я. — Поставить их же силами частокол, и не надо будет переселять каждый раз людей в крепость.

— Филь, мы ворота какой день делаем! — заметил Саша. — А ты частокол хочешь…

— Так это не он хочет! — заметил Толстый.

— Это жители хотят! — поддержал Вислый.

— Вот пусть на него и работают! — подвёл итог Толстый.

— Можно даже ввести побольше дней общественных работ! — намекнул Вислый.

— Так, ну хорош уже! — возмутился Саша. — Ну крикнул один придурок про частокол…

— А другой поддержал… — кивнул я, перестав, наконец, сдерживать рот от попыток растянуться в улыбку до ушей.

— Не придурок, а умный человек! — возмутился Толстый.

— Пре-ду-смо-три-тель-ный! — наставительно заявил Вислый.

— Оба! — осуждающе добавил Толстый.

— Два! — кивнул Вислый.

— Ну ладно-ладно! — сдался я. — Так что за «чэ-пэ», Кирь?

— Да у Саши с этими на сухих холмах тоже не срослось… — объяснил Кирилл. — А теперь они обиделись, что мы всё время к ним ходим, и сами к нам пришли. Убили двух девушек у родника …

— Ну так… Может, мы всё-таки сходим? — предложил Борборыч.

— Да вы-то сходите, конечно… — вздохнул Кирилл. — Дайте нам один день. Попытаемся ещё раз!

— Да как хотите…

Больше мы на эту тему в этот день не общались.

День тридцать шестой!

Вы продержались 35 дней!

— Домо-о-ой! О-о-ой!..

— А-а-а-а-а!

Крик явно принадлежал не Плутону, чьи песнопения звучали значительно ближе. Да и голос был женский. Я выскочил из «склепа» быстрее, чем успел проснуться, держа в руках булаву и злобно зевая до хруста в челюсти.

Бессменный радиобудильник застыл в нескольких шагах от обрыва, обеспокоенно глядя куда-то в сторону ворот. Под обрывом раздавался гомон и звучали встревоженные голоса. Из центра крепости был слышен женский плач и причитания.

Небо сегодня нависало даже ниже, чем вчера, а море было ещё более бурным — и даже цвет поменяло, сделавшись каким-то злым, тёмным… И настроение у меня снова было препаршивое…

— Плутон, ты прыгнуть забыл! — напомнил я парню.

— А… Да… — растерянно ответил тот, а потом махнул рукой. — Ну я сейчас… Когда девушке одежду дадут, тогда уже и прыгну.

— А это кого ты пел? — спросил я.

— А, это… Да рокер один, хотя многие его и рокером-то не считают…

— Ладно. Если ты сразу прыгать не будешь, пожалуйста, разбуди мою гвардию! — попросил я. — А я пока пойду узнаю, что случилось.

А случилось почти то же, что и вчера… Девушку, жившую на самой окраине нижнего посёлка, новенькую, убили неизвестные. Убили подло, исподтишка, пока она спала. Оставив только два слова, выведенных на земле: «Задолбали. Отвалите».

Нижний посёлок бурлил и возмущался, пока сонные Саша и Кирилл пытались успокоить людей. А я вернулся к своим, спешно позавтракал — и приказал одеваться в броню. Достало меня то, что жителей посёлка кто-то безнаказанно убивает.

— Филь… Кирилл ведь сказал не убивать! — попытался образумить меня Борборыч.

— Сейчас договоримся, — успокоил я нашего рейд-лидера.