Пройдясь по коридору до самого конца, я не нашёл женщины в описанной пацанами одежде, и вернувшись к ним, уточнил её описание.
— У неё ещё сумка черная, рюкзачок... — подумав какое-то время, вспомнили они важную деталь.
Но здесь, в коридоре второго этажа, я точно не видел женщины с рюкзачком, значит должна быть где-то на первом, или на улице. Можно конечно походить покричать, типа — «женщина оставившая детей на чемодане подойдите в первую кассу.» Так обычно на вокзалах потеряшек ищут. Но это уже на крайний случай, пока же я продолжал визуальный поиск.
Вот только ни на первом, ни где либо ещё — включая кабинеты, матери пацанов не обнаружилось. Я и так искал, и расспрашивал, и кричать пробовал. Никто не откликался. Поднявшись наверх, я ещё раз прошелся по коридору, интересуясь у каждого встречного. Но всё бестолку, мать пацанов пропала. Решив расширить круг поиска — она вполне могла отправиться в школу, я вернулся к близнецам, которые так и сидели на коричневом чемодане. Хотя в клубе температура плюсовая, — за ночь помещение кое-как протопили, но они явно мёрзли, и я отвёл их в кандейку охраны на входе, в которой постоянно топилась печка.
Там я снова попытался хоть что-то выяснить — когда мама ушла, что сказала? Но во времени пацаны ещё не разбирались, поэтому ответить когда мать их оставила, не могли. Давно — единственное чего удалось добиться. Вот только давно для маленького ребёнка это в каких-то случаях может быть и парой минут. Так что так себе информация.
В общем в школу я пошёл заранее настроившись против легкомысленной мамаши, на ходу придумывая что же ей скажу.
— Вот, — на выходе меня перехватил один из парней дежурной смены, я у него спрашивал уже про потеряшку, и подтащив за рукав немолодого седовласого дядьку, выставил его вперёд — он говорит что видел девушку с рюкзачком.
— Она на ниве уехала, с мужиком каким-то. Серая такая, ржавая вся.. — принялся объяснять дед, и вдруг резко дёрнувшись, ткнул пальцем в направлении школы. — Да вон же она, вон же она едет!
Серая нива в ржавых пятнах вывернула на дорогу, и доехав до парковки перед клубом, задом воткнулась на свободное место.
В машине, насколько я мог видеть, сидел только водитель, тот самый мужичок что пристал ко мне с вопросами.
Заглушив мотор, он вышел, потоптался немного, закрыл за собой дверь, и не обращая на меня никакого внимания, поднялся на крыльцо, скрываясь внутри здания.
Я проследовал за ним. Хотел перехватить сразу, спросить про женщину, но передумал, мне показалось что он как-то странно себя ведёт. Не знаю; походка дёрганая, озирается постоянно, лицо прячет. Оно может для него и естественно, но выглядело это как-то не очень.
Поднявшись на второй этаж он остановился возле лестницы, и первым делом посмотрел на колонну возле которой сидели мальчишки.
Постоял так с минуту, видимо обдумывал что-то, и опустив голову, двинулся обратно.
Я отвернулся, делая вид что прикуриваю.
Он спустился на первый этаж, осмотрелся, дёрнулся было к охраннику, но передумал, и почти бегом ломанулся на улицу.
Добежал до машины, сел, громко хлопнув дверью, и едва не вписавшись в бочину припаркованного рядом пикапа, резко сорвался с места.
Глава 26
Взрывая ботинками рыхлый снег, я очень пожалел о решении не перегонять машину на парковку возле клуба.
Нива уже скрылась за поворотом, а мы только подбегали к углу школы, и уже наверняка не успевали проследить за ней.
— Я знаю где он живёт! — обгоняя меня, прокричал один из двоих «мобилизованных» мною дежурных. — На девятой, возле водонапорной башни!
Найти машину в селе дело не сложное, тем более сейчас когда все они наперечёт. Но сколько на это уйдёт времени? Поэтому информация о проживании данного гражданина была сейчас очень кстати.
Я не знал что случилось с оставившей детей женщиной, возможно этот тип просто подвез её куда-то, до той же школы например, а там она заболталась с кем-нибудь, как вариант. Вот только интуиция вопила из-за всех сил, заставляя активнее шевелить ногами.
Едва удерживая равновесие, я лихо скользил на поворотах, но даже ощущая подступающую одышку, не сбавлял темпа.
И только оказавшись в машине, вспомнил о том как правильно дышать на бегу.
Мотор ещё не остыл, и развернувшись на пятачке, я пробурился через сугроб, выехав в переулок со стороны парка.
Естественно нивы уже не было, но направление я знал, и покрутив по сторонам головой, помчал на девятую, радуясь плавности хода машины. Летом дорогу сильно разбили, но сейчас ямки подзасыпало снегом и почти не трясло. Обычно перед пасхой у нас проходил грейдер, равнял всё, ну и потом ещё пару раз за лето наведывался, но сейчас это в прошлом, поэтому ровная дорога только зимой, что есть один из немногих плюсов зимнего времени.
Достаточно быстро долетев до нужного перекрёстка, я притормозил, и аккуратно повернув, выехал на узкую колею проулка.
Пустая нива стояла рядом с пятым по нечётной стороне домом.
— Чего он сделал-то? — воспользовавшись паузой, спросил один из дежурных, конопатый паренёк по фамилии Чалый. В свои двадцать лет он уже был весьма опытным бойцом, и на него вполне можно было положиться. Второго, примерно тех же лет парня, я тоже знал, но про его боевые качества сказать ничего не мог. «Под ружьё» он встал совсем недавно, и не успел ещё нигде засветиться.
— Не знаю пока, но может быть что что-то очень нехорошее. Поаккуратнее там...
Тормознув напротив ворот, и перегородив дорогу, — так что ни выехать со двора, ни мимо проехать, я заглушил мотор, и передёрнул затвор автомата.
В скрытности никакого смысла уже не было, звук подъехавшей машины не услышать невозможно, поэтому, заглянув за забор и убедившись что перед домом никого нет, мы просто прошли в открытую калитку.
Небольшой дворик: слева дом, справа, чуть дальше, ряд сараев, туалет, поленница, всё засыпано снегом, и кроме ведущей к крыльцу протоптанной дорожки, никаких следов. То есть в последнее время мужичок ни печь не топил, ни туалет не посещал.
Окна с лицевой стороны закрыты ставнями, открыто только то, что возле крыльца, но оно плотно зашторено и в нём тоже ничего не видно. Труба не дымит, вокруг тишина, и вообще полное ощущение заброшенности.
Не задерживаясь, я поднялся на по лесенкам, обернулся, и дав бойцам команду приготовиться, постучал в дверь.
Никакой реакции.
Постучал ещё раз, уже сильнее, но из-за двери по прежнему не доносилось ни звука. Хозяин явно не хотел открывать, но от осознания этого факта желание попасть внутрь только усилилось.
Подёргав за ручку и убедившись что дверь заперта изнутри, я толкнул её плечом, но она даже не шелохнулась.
Можно было конечно попробовать с разбега, но это уже крайности, и не факт что получится, проще принести монтировку, и аккуратно выдрать петли. Что я и сделал.
А в доме по прежнему царила тишина.
Оставив новичка на стрёме, мы с конопатым вошли внутрь. Домик небольшой — две комнаты и кухня, поэтому осмотрелись быстро, но безрезультатно. Хозяина в доме не было.
Проверили чердак, за ним подпол — никого.
— Может огородами ушёл? — предположил новенький.
Я тоже об этом подумал, но окна все законопачены, чёрного хода нет, и тропинка натоптана одна, только от калитки до крыльца. А ведь сейчас не лето, бесследно по снегу не пройдешь.
Но не удовлетворившись результатами, мы ещё раз, с удвоенной тщательностью обошли всё кругом.
— Как в воду провалился... — развёл руками конопатый, и вопросительно посмотрел на меня.
— Да хрен знает... — развел я руками.
Если он приехал и зашёл в дом, тогда мы бы его нашли. А раз не нашли, значит в дом он не заходил. Получается что оставив машину возле ворот, уйти этот тип мог куда угодно, и чтобы найти его потребуется провести полноценную облаву по всем правилам.
Самое главное чего я не мог понять, — зачем он это сделал? Какой смысл в похищении женщины? Так понравилась, что решил умыкнуть потихоньку? Тогда почему выбрал ту которую непременно будут искать? Ведь он явно знал что у неё дети. Или не знал? Если не знал, то всё вполне правдоподобно складывается: Увидел, «влюбился», украл. Думал никто её искать не будет, запер где-нибудь в заброшке, в погребе или сарае каком, и уже позже выяснил что она не одна, а с детьми. Вернулся за ними, не нашёл, что-то почуял и свалил.