Но и у них не всё гладко. Отбомбиться с такой высоты невероятно сложно. То есть, по территории села, попасть можно, но и всё на этом. Выбить прицельно доты, или другие укрепления, практически нереально.

Так что, если авиация и будет участвовать в штурме, то только в качестве воздушной разведки. — Корректировка, оповещение. Ну ещё, может, доставка боеприпасов, или переброска небольших групп.

Тяжелой техники у них нет, во всяком случае среди того что удалось разглядеть, ничего похожего я не видел. А внедорожниками, хоть и зашитыми в металл, тоже много не навоюешь, разве что сосредоточить все усилия на одном фланге, и наплевав на потери, пробить брешь в обороне, тут же запустив в неё туземцев. Как вариант.

По сути, не зная какое у них вооружение, планировать сложно, если не сказать бесполезно. Может у них артиллерия имеется, и три грузовика снарядов, — прихлопнут нас как мух, и не будут заморачиваться.

Предположение же о том что это всего лишь разведка, я даже рассматривать не хотел, потому что тогда нам никакая тактика не поможет.

Но, в любом случае, нападут они не сегодня и не завтра. Сейчас у них дел и так хватает, пока разберутся, пожар потушат, или дождутся пока само догорит, а там уже и ночь наступит. Лагерь, скорее всего, снимать не будут, дождутся результатов штурма, на который выдвинут только самые боеспособные силы, оставив на месте обслугу самолётов и обоз.

Ну а если всё получится, просто перенесут лагерь в станицу.

Обдумывая в таком ключе возможные варианты развития событий, я покинул клуб, доехал до дома, и наскоро перекусив, выдвинулся дальше, в мастерскую к Гагарину.

Машину в этот раз решил не гонять, а прогуляться пешочком. Спешить уже некуда, можно спокойно пройтись, подумать, тем более мастерская, если огородами, совсем недалеко.

Вышел из дома, закрыл калитку, и поправив автомат — меняться на своего немца пока не стал, глава не спрашивал, а сам я не предложил, двинулся вверх по улице, не переставая размышлять о насущном.

Вот почему так, — всё одно к одному. Нет, чтобы дать нам немного времени. Тут и надо-то всего-ничего: найти портал, собрать народ, подготовить к переходу, и полным составом вернуться домой.

Но, как назло, если не отсюда, то оттуда какая-нибудь херня приключается. Поэтому теперь только и остаётся что стиснуть булки, и ждать когда прилетит.

Нет, я не переживал что нас застанут врасплох. Мимо постов не пройдешь, все высоты просматриваются, на реках патрули выставлены, а на периметре постоянное усиленное дежурство. Плюс со стороны возможного подхода иностранцев ещё и сигналки раскиданы.

Но даже если предположить что у них каким-то образом получится это сделать, сработает периметр, точнее первая, внешняя его часть.

За эти дни его тоже значительно доработали, отрыли дополнительные рвы, максимально обмотались колючкой, а на всех прямых участках раскидали бетонные блоки, и так же нарыли ям.

Кроме того серьёзно укрепили внутреннее кольцо, сами укрытия, как индивидуальные — теперь боец мог спрятаться в прорытую в окопе нишу, и уцелеть даже при прямом попадании в окоп минометной мины, так и общие, добавив на них ещё по накату брёвен, и почти на метр углубив в землю.

Будь у нас достаточно пулеметов и патронов к ним, можно было бы вообще доты через каждые десять метров понатыкать, посадить в них по пулемётчику, и тогда хоть трава не расти. Но пулеметов не было, да и людей не хватало, поэтому ставку делали в основном на труднопреодолимость первой линии. А обороняться, кроме стационарных огневых точек и бойцов в окопах, планировали мобильными группами, быстро выдвигающимися туда где возникала наибольшая необходимость в их присутствии.

Таких групп у нас было семь единиц, в каждой по две машины с одним пулемётом, и по десятку бойцов со стрелковым оружием, частично даже автоматическим.

Так же имелись мобильные снайперские пары — семь или восемь, — точно не помню, но по количеству винтовок и оптики должно быть где-то так, и два КамАЗа с минометными расчётами. Мин оставалось немного, поэтому минометы были чем-то вроде оружия последней надежды, или как говорят «возмездия», воспользоваться которым можно было лишь при острой необходимости, и всего один раз.

Ну и конечно же, наша гордость, наш танковый корпус, состоящий из вооруженной пулемётом мотолыги, и доработанной пары гусеничных тракторов ДТ-150.

Обшитые металлом, с пулемётными турелями и наваренными на лопаты кольями, эти машины одним свои видом внушали ужас, а когда начинали двигаться, даже мне становилось страшно. Единственный минус — очень тихоходные получились аппараты. Если в своем обычном состоянии дт-шка делала километров тридцать в час, то после утяжеления бронёй, двигалась втрое медленнее. Но зато подбить такого монстра можно было лишь из пушки, пули из крупнокалиберного пулемёта от него просто отскакивали.

Глава 22

Задумавшись, я добрел до мастерской, и едва не прошёл мимо.

— Василий? — окликнули меня из приоткрытых ворот, створки которых противно брякнули на всю округу.

Остановившись, я развернулся в сторону голоса.

— Смотрю, мимо чешешь, думаю, ты, не ты? — из затемнённого проёма на свет вышел бригадир. Чумазый, в драных спецовочных штанах и распахнутой на пузе куртке, с нашитым прямо поверх широким карманом, он напомнил мне какого-то мультяшного персонажа, но я никак не мог вспомнить какого именно.

— Чуть не промазал. — улыбнулся я, — к вам шёл, да вот, замечтался что-то.

— Бывает. Я тут сам давеча по привычке чуть на рУдник не упёрся... Бывает... — повторил он, вытирая ладонь о замасленный бок.

Подойдя к бригадиру я пожал протянутую руку, и заглядывая в ангар, спросил,

— Как там мой подопечный поживает?

— Да капец... Шустрый как электровеник, и сам не ложился ещё, и мужиков замотал в усмерть. — утирая со лба пот, недовольно ощерился бригадир.

— Ну хоть с пользой-то?

— Дак иди, сам посмотри... Вон она, конструкция... — освобождая проход, бригадир развернулся, и махнул рукой куда-то вглубь помещения.

Я подошел ближе. Темно, Гагарина не видно, а возле «конструкции», как назвал её бригадир, копались двое моих коренастых знакомцев.

— Здорова мужики! — поприветствовал их я.

— Здоровей видали... — буркнул один, тот что пошире, второй же по обыкновению промолчал, всем своим видом показывая что я им категорически мешаю.

Настаивать на общении я не стал, а бегло осмотрев каркас дельтаплана, прошёл дальше, в выделенную Гагарину кандейку.

— Работаешь? — отвлекая его от разложенных на полу альбомных листов, на которых он что-то кропотливо подрисовывал, поинтересовался я.

— О! Привет! — не отрываясь от карандаша, вполоборота повернулся хозяин помещения, — да вот, пытаюсь соединить не соединяемое.

На каждом из листов была нарисована часть одной большой конструкции, и складывая их вместе, он соединял недостающие линии.

— И впихнуть невпихуемое. — пошутил я, глядя на его опухшее и почерневшее лицо.

— Практически. — кивнул он. — Когда планировал, не учёл некоторые детали, точнее не учёл того что материалы будут не новые, а что попало. Теперь переделываю под имеющиеся размеры.

— Например?

— Ну вот здесь хотел соединить алюминиевой трубой на двадцать, но такой нету, зато есть титановая десяточка. Её много, поэтому можно смело вносить изменения, штук на десять таких элементов точно хватит.

Я присел рядом, но сходу разобраться в нагромождении линий не смог, не хватало образования.

— Если не свалюсь, к вечеру закончу с каркасом, потом мотор поставить останется, колёса воткнуть, обтянуть тканью, и можно испытывать... — продолжил объяснять Гагарин. Даже уставший и не выспавшийся, он сейчас выглядел куда лучше чем в то время когда сидел в своей келье.

— Поспать-то всё равно надо. А то еще ласты склеишь от недосыпа. — посетовал я.

— Да я против что ли? — усмехнулся тот, — доделаю здесь, указания только раздам, и завалюсь на пару часиков. Как тебе аппарат, кстати?