— Грегори!! — ещё раз прокричал наёмник. Отозвалось только эхо.

Конрад вынул меч из ножен и пошёл прямо по коридору. Но от него в разные стороны ответвлялись точно такие же. Это сильно нервировало. Абсолютно не было никакого понимания, в каком направлении двигаться.

*В это время в одной из комнат подземного лабиринта*

Грегори очнулся. Он не мог встать. Руки и ноги его были прикованы к деревянной жëсткой и неподвижной платформе. Мужчина приподнял голову и обомлел. Кто-то снял с него полностью всю одежду.

— Какого чёрта? — изумился вслух наëмник. — Конрад! Я здесь! Ты где?

На низких стенах горело пять факелов. Но тепло от них не достигло его тела. Сбоку открылась узкая скрипучая дверь.

Грегори, повернув голову, смотрел на вошедшую. Девушка стояла в одной тонкой и просвечивающей шемизе, которая едва прикрывала её ягодицы. На талии был широкий медный пояс в форме корсета. Розовые соски виднелись сквозь сорочку.

Белоснежные пышные волосы на голове доходили до поясницы. Щиколотки её украшали серебряные браслеты с чëрными драгоценными камнями. Они, извиваясь и переплетаясь, оканчивались у верхней части голени.

— Кто ты такая?

— Мне холодно, — пролепетала она своим далёким голосом. Будто с ним говорили сами звëзды.

Чем больше Грегори всматривался в её серые красивые глаза с пышными ресницами, тем больше он переставал хотеть освободиться отсюда.

Незнакомка начала лизать его большие пальцы на ногах. Тепло и влага от её языка вызывали на коже мурашки. Наёмник заулыбался.

Девушка, раздвинув свои ноги, уселась ему на нижнюю часть живота. Она развязала лямки шемизы и оголила упругие груди с сосками, направленными в противоположные друг от друга стороны. Нежные тонкие руки её теребили соски. Незнакомка продолжала упорно смотреть наëмнику прямо в глаза.

Грегори ощущал, как чресла и лобок наполняются жаром, несмотря на то, что вокруг было довольно прохладно. Его мужское достоинство поднималось и упиралось прямо во впадину между её ягодиц.

Мужчина закрыл глаза. Девушка мягко водила пальцами по его груди. Она прижалась к нему и раздвинула языком ему губы. Их языки сплелись вместе.

Незнакомка запускала руку в волосы Грегори и массировала голову, заставляя полностью расслабиться. Мужчину охватило состояние, балансирующее между сладким сном и приятной явью. На душе было спокойно. Хотелось любви. Чтобы их тела согревали друг друга всю ночь и весь день. Неужели нужно что-то ещё?

Однако неожиданно в мыслях наёмника пронеслись воспоминания. Он вздрогнул, вспомнив про мёртвую Карлин и про страдающую от горя Тару.

Грегори резко открыл глаза.

— Освободи меня, — проговорил он как можно ласковее. — И я согрею тебя.

— Прости. Я не могу, — после этих слов девушка лизнула его висок и ухо.

— Сука! А ну слезь с меня! Суккуб проклятый! Мой друг скоро найдёт тебя и выпотрошит все твои похотливые кишки, сволочь! Конрад! Конрад!!! — он яростно завопил.

— Можешь кричать сколько хочешь, но он тебя всё равно не услышит, — она ангельски улыбнулась.

— Что ты с ним сделала, дрянь?

— Наёмника уже ждут. У вас не выйдет спасти свою рыжеволосую подружку. И зачем она вам сдалась? Что в ней такого притягательного?

— Так ты тоже прислуживаешь Узгулуну? Вот в чëм дело, — Грегори положил голову обратно на доски и глубоко задышал, раздумывая, как выпутаться отсюда и успеть на помощь друзьям. — Слушай. Повелитель хаоса ведь вас использует временно для своих целей. Чтобы вы просто-напросто сделали за него всю работу. А затем он про вас забудет. Максимум, если вам повезëт, то Узгулун, может быть, оставит вас всех в живых. Но… Я сильно в этом сомневаюсь. Ты ведь не глупая, должна это и сама понимать. К тому же ты очень красивая. Я бы с тобой любовью и без скованных рук занялся. Ну так как? Отпустишь меня? Проси, всё, что хочешь взамен.

Суккуб поднялась и встала в полный рост.

— Жаль.

— Чего тебе жаль? — взволнованно на неё покосился Грегори.

— Я хотела сегодня быть в нежном образе. Но, видимо, придётся, как обычно, — она хитро улыбнулась, оголив стройный ряд ровных зубов. — Я не люблю просить. Я люблю брать то, что мне интересно.

За спиной девушки выросли гигантские чёрные крылья с остистыми отростками, как у летучей мыши. Её сочные груди, бёдра и талию опоясывала тëмная кожаная портупея. Она вышла за дверь и вернулась с какой-то кучей вещей. Среди которых наëмник различил длинные плети и розги.

— Раз ты, мой сладкий, любишь так громко кричать, то я научу тебя кричать ещё сильнее, чем прежде. Будешь моей личной игрушкой. А когда ты мне наскучишь, то просто съем тебя.

— Я всë же не понимаю, почему ты отказалась от моего предложения? Оно ведь разумно, — Грегори постарался сохранить самообладание, хотя бы внешне.

— А меня это не интересует. Мне осталось жить недолго. Скоро я умру, и из меня вылупится полно других суккубов. Хочу повеселиться с тобой напоследок.

Грегори почувствовал, как к горлу подступает тошнота. Он вновь ощутил холод. Его ноги и спина покрылись ледяным потом.

Суккуб со всей силы полоснула плетью по его лицу и разорвала ему щеку. Алая кровь полилась на пол. Наëмник не вскрикнул, лишь цепко стиснул зубы.

Девушка слизывала всю кровь с его лица и впилась в рану зубами. Она долго сосала кровь, пока та не перестала течь.

— У меня хорошая слюна. Так что не надейся. От кровоизлияний не умрëшь. Это было бы слишком просто, — она безумно рассмеялась.

Суккуб развернулась и, оголив перед его головой свои пышные ягодицы, обтянутые кожаными ремнями, принялась лëгкими движениями лизать тому яйца.

— У тебя ничего не выйдет. Можешь даже не пытаться, — сухим голосом обратился к ней Грегори.

— Ну, это мы ещё посмотрим.

Она лизала его лобок и член. Пускала слюну в его промежность. После чего взяла одну из розог и начала хлестать им по ногам мужчины, рассекая кожу.

— Сволочь! Если я освобожусь, то четвёртую тебя! Клянусь! — чертыхался наëмник сквозь боль.

Одна бровь девушки поползла вверх. Она вновь вышла и вернулась с раскаленными докрасна в печи железными прутьями.

— Хочешь, чтобы я на тебе порисовала горячим железом?

— А есть смысл говорить, что нет?

— Быстро учишься, — суккуб обхватила его обмякший от ужаса член рукой и начала активно ублажать наёмника.

Но у Грегори мужское достоинство больше не поднималось.

— Как грустно, — девушка наигранно скорчила печальную гримасу.

Она воткнула в его пятку раскалённый прут.

— А-а-а-а!! — из рта наёмника вырвался жуткий вопль и хлынули слëзы. — Сумасшедшая сука! Проклятое отродье!

Суккуб продолжала вести горячее железо по его бедру, рёбрам и шее. Грегори лихорадило от ужаса.

— Я хочу кушать, — она вздохнула. — Я люблю человеческие языки. Но ты ведь так просто не откроешь мне рот?

Мужчина едва успел обратить на неё свои выпученные глаза, как та вонзила в его щеку раскалённое железо. Он громко вскрикнул и потерял сознание.

Суккуб открыла его рот и отрезала язык под самый корень. Она начала жевать, похрустывая жëстким сырым мясом.

— Какой вкусный, — облизнулась девушка, проглотив кусок от плоти Грегори. — Может быть, что-нибудь ещё отрезать? — размышляла она вслух. — Нет. Это слишком скучно. Нужно для начала привести его в чувства.

Она окатила его холодной водой из ковшика. Наёмник медленно раскрыл веки. Взгляд его блуждал по потолку. В нём читалось отчаяние и страх. В уголках глаз начали накатываться слëзы.

Девушка принялась сосать его член, обильно смачивая слюной.

Глава 25

*Пограничье*

Порочные души бесшумно спрыгивали в воду у берега и следовали за рогатым демоном. Таре абсолютно не хотелось выходить из лодки. Она пригнулась, стараясь укрыться за бортом от стрел.

— Уважаемая переправщица, а мы не могли бы отчалить? — ведьма нервно улыбнулась.

Но это не имело никакого смысла. Высокая переправщица не видела и будто и не слышала её. Она неподвижно стояла, чего-то ожидая.