Не знаю почему, но мне казалось что если меня прямо сейчас убьют, то именно так: Попаданием в глаз.

Может быть какой-нибудь Рембо в моём положении презрительно плюнул бы в лицо опасности и сказал что-нибудь бравурное, но мне до Рембо далеко, поэтому не придумав ничего лучше, я поддался инстинктам, и со всех сил вдавив педаль газа, просто зажмурился, желая только одного; чтобы всё поскорее закончилось.

Так оно и произошло. Удар, еще удар, крики, мат, скрежет, в голове что-то взрывается, я куда-то лечу, потом качусь, и на какое-то время даже теряю сознание, но тут же очухиваюсь.

Хлопки одиночных выстрелов, короткие автоматные очереди, и показавшийся родным голос Леонида:

— Ты потерпи... Потерпи чуток...

Не в силах пошевелить и пальцем я успеваю почувствовать что меня куда-то волокут, пытаюсь открыть глаза, но они почему-то не открываются, и от этого мне становится очень страшно.

Стрельба только усиливается. Причём автомат работает совсем рядышком.

Пробую пошевелить руками. Вроде отзываются. Ощупываю лицо. Лоб рассечён, всё в крови, из-за этого и глаза не открываются, — присохли. Промыть бы. Только воды нет, поэтому напрягаю веки помогая себе руками. Ощущение такое что трещат и рвутся ресницы, хотя наверное так и есть, но зато глаза наконец открываются и я могу видеть.

Это сколько же я валялся что так присохло всё? Ответа пока нет.

Анализируя состояние тела, переворачиваюсь на живот, — вроде ничего не сломано. И это радует.

— Живой? — интересуется расположившийся рядышком Леонид. Он методично, не высовываясь, отстреливается короткими очередями по принципу «куда-то туда».

— Да вроде...

— На вот. — Леонид протягивает мне мой револьвер. — Первое что попалось когда уползал.

Как оказалось пулеметчики в последний момент попытались отвернуть, но чуток не успели, и их внедорожник ( второй паджеро) был протаранен уазом прямо в бочину.

Уаз устоял, поэтому мы почти не пострадали, Леонид даже не поцарапался, а вот паджерик завалился на бок и прокувыркавшись метров двадцать, застыл вверх колесами.

— Я думал им всё, кранты, — шепотом вводил меня в курс дела Леонид, — но нет, двое точно живы, палят почём зря... Не высунешься...

Ну да. Лежали мы чуть на склоне в небольшой ямке, в которой привстать даже, и то проблемно, не то что прицельно отстреливаться.

Но нужно же что-то делать?

Крутнув барабан револьвера я удостоверился что он полон, вот только чтобы палить «в туда», семи патронов явно маловато, поэтому действовать нужно как-то иначе.

— Может я попробую обойти, а ты отвлечешь их. — предложил я Леониду, хотя пока не особенно представлял как именно буду это делать.

— Да брось ты. — только отмахнулся тот, — сейчас наши подтянутся, слышишь гудят?

Я прислушался. Действительно, где-то в стороне села что-то гудело, но машины это, или что-то другое полностью понятно не было.

Но спорить я не стал, чувствуя как меня отпускает от осознания того факта что не нужно никуда ползти и рисковать, а можно просто полежать и подождать пока другие разберутся с нашими проблемами.

Пролежав так ещё несколько минут, я все же легонько выглянул.

Вроде тихо.

— Что-то притихли... — когда на пару коротких очередей не последовало ответки, тоже заволновался Леонид. — Может это они нас обходят? Смотри давай в оба!

Но я и так крутился словно уж на сковороде, пытаясь высунуться хоть одним глазком. Оно вроде и любопытно, (необходимо) и в то же время ссыкотно... — А вдруг убьют? Это я раньше, в том, в другом мире был уверен что случись помереть, семью мою государство не оставит, а сейчас такой уверенности нет. Поэтому наверное и ссыкотно.

Но боялся я зря.

— Мужики! — заорал кто-то голосом похожим на голос Олега. — Вы там живые?!

— Живые! Олег, ты? — Леонид выставил вперед автомат показывая глазами чтобы я следил за тылом.

— А кто ещё? Не узнаешь чтоль?

— Что с голосом? — ещё сильнее напрягся Леонид. Голос явно чем-то отличался.

— Зубы выбило когда из кабины вылетел! Не тупите! Я тут подчистил!

Мы переглянулись. Действительно было похоже что Олег слегка шепелявил, но после всего пережитого мы вообще на воду привыкли дуть. А тут такое.

— Я пойду. — наконец решился Леонид. — Прикрой если что.

Но прикрытие не понадобилось, Олег действительно оказался Олегом, отлежавшись и придя в себя он воспользовался тем что бандиты сочли его мёртвым, и пользуясь лишь ножом, восстановил справедливость.

Глава 17

Перелом ребра, ещё в одном трещина, рассечённый лоб да несколько ссадин — это у меня. Леонид вообще не пострадал, Олег лишился пары передних зубов, сломал нос и палец на ноге. Больше всех не повезло Андрею, сильно ударившись головой он до сих пор не пришёл в себя, а при наших возможностях — медицинских я имею ввиду, ничего кроме как ждать и надеяться не оставалось.

Напавшие же на село, а изначально их было почти двадцать человек на четырех машинах, полегли почти все, в живых остался лишь пацан лет четырнадцати, да того же возраста девчонка. Сильно напуганные, они пока что молчали, так что никакой конкретики по нападавшим мы не узнали: кто такие, откуда и как нашли нас, на сей момент оставалось загадкой.

Наши же новости пришлись как нельзя кстати. Глава грешил на оппозицию ожидая удара именно от них, а вышло совсем по другому. Один из местных, Гоша Сидельников, организовал нечто вроде секты, в которую умудрился завербовать кучу народа. Как он это сделал практически перед носом у власти — непонятно, но факт оставался фактом, наши полоумные сельчане собрались ехать к скифам и прочим аборигенам, дабы разнести повсюду веру православную.

Нет, ничего зазорного в этом конечно нет, хотят люди верить — пусть верят, но вот как отнесутся к их благим намерениям местные? Да и то только в том случае если они ещё доберутся до них.

Но с этим ладно, мы вовремя успели и никто никуда не поехал, в том особенно помогли мои снимки с озера, словам люди обычно не верят, а тут и фото тебе, и видео имеется — хочешь не хочешь поверишь.

А вообще, реакция после моего повествования — а выступал я в клубе перед всем честным народом, конечно была неоднозначная, от резкого неприятия, до полного ступора, но в итоге всё закончилось благополучно — мне поверили. Тем более что доказательств было более чем достаточно; от наших трофеев и фотографий до напавшей на село банды. Насчёт которой мнения тоже разделились, сам же я склонялся к случайности — ехали мимо и наткнулись на оставленный кем-то из наших след, по которому сюда и вышли.

Ну и переоценив свои силы — а что, бойцы опытные, хорошо вооружённые, пулемёты — их кстати было аж три штуки, все точно такие же как тот что стоял в пикапе — немецкие мг-42, — ринулись на захват, вот только не на тех напали — созданная за это время линия обороны показала себя очень даже неплохо: Напарываясь на раскиданные повсюду шипы, машины теряли подвижность, превращаясь тем самым в отличные мишени для сидящих в укрытиях защитников.

Были конечно и неприятные новости; с нашей стороны без потерь тоже не обошлось; четверо погибших, и семеро раненых, двое тяжело.

Погибших я не знал, видел конечно, но лично не общался, с тринадцатой улицы все, говорят нормальные мужики были. У нас вообще каждый человек на счету, а тут сразу минус шесть — те двое что в лазарете лежат тоже не жильцы, даже если выкарабкаются каким-то чудом — инвалидами останутся.

Радовали трофеи, коих оказалось очень даже прилично; два десятка автоматов — в основном немецкие шмайсеры да папаши тех же годов, три пулемёта, — про них я уже говорил, несколько пистолетов и даже один фаустпатрон. Основательная была банда, подготовленная.

А машины вот жаль, в живых осталась только протараненная нами паджерка, остальные — в лоскуты: Движки разбиты, стекла вдребезги, вся жесть в дырках. Если удастся восстановить хотя бы одну, это будет тем ещё чудом.