Глава 21. И первых пушек гром…
Разбудили меня, к сожалению, очень скоро. Нога ещё побаливала, но теперь это казалось совсем-совсем неважным.
— Просыпайся! Они зашевелились и собираются нас штурмовать! — сообщила мне Ариша.
— Попросите их отложить на пару часиков… — сонно попросил я.
— Филя! — возмутилась девушка.
Пришлось подниматься.
— Да… Да… Всё, я встаю!.. — мозг, наконец, начал работать. — Как они так быстро власть поделили?
— Они и не делили! — вздохнула Ариша. — Я просто тебе рассказать не успела: хвост не удалось отрубить.
— Жаль… А что вообще было, а то я не в курсе? — поинтересовался я.
— Ну ты же спал, когда я всё объясняла. Вот и не знаешь… — девушка присела рядом и начала свой грустный рассказ. — Там почти всё идеально сложилось. До шатра их главного я добралась, и никто меня не заметил. Дождалась отката невидимости, вошла в шатёр, готовясь сбежать, а там этот главный одну из самочек… Ну, это…
— А понятно. Сочувствую тому, что ты увидела, — кивнул я, показывая, что понял, о чём идёт речь.
— Ну, в общем, я включила невидимость, достала топор, подкралась — и как долбану по хвосту! Хвост под одеялом был, и я только когда рубанула, поняла, что он с него броню не снимал…
— Да он параноик! — одновременно восхитился и возмутился я.
— Ну да… Второго удара я уже нанести не успевала — он так заорал, что ещё секунда, и никакая невидимость бы не спасла. Я со всех ног рванула в подмеченное ранее укрытие, переждала там откат невидимости и побежала дальше. А эти их жрецы в красных плащах, оказывается, меня увидели или почувствовали… В общем, устроили на меня охоту.
— Да, вот этот момент мы уже застали… — кивнул я, поднимаясь с кровати. — Пойдём! Посмотрим, что там происходит.
Собственно, всё увиденное подходило под описание, данное Аришей: вышронцы готовились к штурму, сколачивая лестницы и ростовые щиты — и даже таран не забыли. Разбудили меня, правда, рановато — час в запасе у нас, наверно, ещё был. По лагерю метался вышронский главнюк, крича, приказывая и вовсю воодушевляя. Броня на хвосте и кровавая тряпка демонстрировали всему миру неутешительный результат Аришиного удара. Рубанула девушка хорошо: не у основания, а там, где точно бы перерубила. Жаль, броня у вышронца была слишком надёжной — топор с ней не справился.
Долго смотреть на вражеские приготовления я не стал — потому как, судя по увиденному, пора было вынимать из загашника пушки. Ударники в полном составе, во главе со мной и Борборычем, отправились к мастерам, где нам и выдали реквизит для предстоящего кровавого спектакля. Будь мы на земле — чтобы тащить и заряды, и пушку, и все принадлежности понадобилось бы, наверно, человек пять. Одних только снарядов было заготовлено четыре ящика.
В игре я мог бы всё и сам унести, будь у меня рук побольше. Но рук не хватало, и в помощь мне придали пару ополченцев.
— На этот раз наше дело — стрелять! — сообщил всем совершенно невероятную новость Борборыч как только нам выдали оружие и боезапас. — И для этого мы распределимся по всей стене. Те, у кого ручные пушки (знаю, дико звучит!) — начинайте бить метров с восьмидесяти. Успеете сделать два залпа, если руки не из задницы. Те, кто с большими — вы стреляете по команде. Наша задача — устроить вышронцам такую кровавую баню, чтобы они побежали, теряя бронированные тапки и бросая свои ковырялки! Запомните, наша сила — не в уроне, не в умении, а в ужасе, который мы навсегда поселим в сердцах врагов!
— Мощно задвинул! — оценил Толстый.
— Почти цепляет! — кивнул Вислый с серьёзным лицом.
— Почти!.. — Толстый хихикнул.
— Так я сейчас цепану! — пообещал Борборыч. — Спущусь и как цепану обоих!
Как обычно, все угрозы рыжие проигнорировали, а выполнять их на практике никто и не спешил. Умели близнецы выбрать момент именно тогда, когда на них всем лень отвлекаться… Тем временем Борборыч быстро распределил всех стрелков по стене, чтобы прикрывать её со всех сторон. Меня отправили на надвратную башню — к командованию, где ожидалось самое весёлое действо.
Лезть на Мыс с востока было занятием бесполезным — там верхний город был обезопашен скальным обрывом. Только на севере и на западе можно было рассчитывать на удачный штурм. И самым удобным местом для атаки были единственные ворота. Немного мешала трещина, но я был уверен, что вышронцы и с ней быстро разберутся — вон уже мешки какие-то готовят…
Туда же, на ворота, Борборыч отправил и расчёт большой пушки — он сам, Кадет и Дойч. Я слышал, что залповый огонь под руководством опытного артиллериста был эффективнее против строя, но у нас, к сожалению, не было опытных артиллеристов. Так что мы заранее договорились, что огонь будет исключительно беглым. Только на большие пушки будет дан приказ о начале стрельбы.
Мы вышли с территории складов и мастерских — и двинулись к стене, постепенно растекаясь на свои позиции. Люди, не спавшие в ранний час, останавливались и ошеломлённо смотрели на нас. Десять больших пушек на лафетах медленно, но неотвратимо двигались к стене. Ударники с ручными пушками, обвешанные ящиками, и приданные им ополченцы — тоже с ящиками и всеми принадлежностями для стрельбы — неспешно расходились по направлению к своим позициям.
Остальные ополченцы, мужчины без оружия, женщины — все смотрели на нас со смесью удивления и надежды. Все дни осады я старался не обращать внимания на потухшие взгляды жителей Мыса — понимал, что иначе и быть не могло. Потеряв за считанные часы всё, что строили целый год, люди быстро лишились и веры, и надежды. И теперь, глядя на грозные стволы орудий, они обретали их вновь.
Когда я поднялся на площадку башни, там уже были Кирилл и Котов, а ещё Ваня и несколько стражников с повязками на руках.
— Наши посыльные! — пояснил Кирилл насчёт последних в ответ на мой удивлённый взгляд.
Я пристроился на углу башни, прислонил пушку к зубцу, сгрузил поклажу — и принялся заряжать. Рядом избавлялся от груза приданный мне ополченец.
— Как тебя зовут? — поинтересовался я у помощника, осознав, что так и не сделал этого раньше.
— Дынев, — представился парень и кивнул, когда я представился в ответ (может я и «звезда», но напомнить не помешает).
— Слушай, как всё будем делать! — объяснил я ему. — Я стреляю, ты — берёшь банник. Я выстрелил — ты даёшь мне банник и тянешь снаряд. Я почистил ствол, кинул банник… Что смешного я сказал?
— Извини! — ответил Дынев. — Ты просто сказал почистить ствол и такое движение сделал… Ну, как будто ствол чистишь, ага…
Под моим взглядом парень смутился, покраснел и заткнулся.
— Почистил ствол!.. — я внимательно наблюдал за ополченцем, но тот сумел сдержаться и вновь не заржать. — …Кинул банник. Ты даёшь мне снаряд, забираешь банник и тут же тянешь вот тот инструмент с плашкой на конце… Да в нём-то тебя что насмешило?!
— Ну ты же им будешь снаряд забивать! — хихикая, пояснил мне Дынев. — Ну… Просто смешно, извини…
— Дальше ты берёшь вот это шило-пинцет и фитиль. И как только я снаряд загнал — протягиваешь их мне… — медленно закончил я и предупредил. — Только улыбнись, пошляк!..
— Не-не!.. — успокоил меня Дынев. — Я сама серьёзность!
— Вот и хорошо! — кивнул я. — Мне повторить?
— Нет, я всё запомнил! — заверил меня ополченец.
Не всё он, конечно же, запомнил… Но общий смысл усвоил, надеюсь. Блин, у нас последний шанс на победу над вышронцами, а он зубоскалит и пошлит — ну что за люди! Я же в серьёзные моменты не ржу… Хотя нет, иногда ржу. Но мне всё-таки можно!
— Сдвинулись! — сообщил Борборыч одновременно с раздавшимися за стенами звуками рога.
Я выглянул из-за парапета и внимательно посмотрел на врага. Вышронцы пришли в движение и втягивались в руины нижнего Мыса через проломы во внешней стене. Хаос и толчея на входе немедленно преобразовывались в ровные ряды на улицах города, идущие вперёд под мерный стук барабанов. Первые ряды несли толстые тяжёлые ростовые щиты, а все последующие прикрывались щитами поменьше. Среди рядов мелькали легкобронированные лучники, чей час сегодня ещё придёт. Или не придёт — смотря, как мы стрелять будем.