Хитрый Борборыч распределил наши отряды так, что где бы бандиты ни выскакивали из шалашей, они обязательно нарывались на «гвардейцев». А уж мы, в свою очередь, делали всё, чтобы они не успели опомниться… Били всё, что движется — и особенно, всё, что сопротивляется. В результате через неохраняемые ворота от нас сбежал едва ли десяток врагов. Но это были сущие мелочи, если вдуматься…

Последним противником оказался сам посол со своими охранниками. Пару гвардейцев из новеньких, Стакана и Нучо, они отправили на перерождение прямо у меня на глазах. Действовали бодигарды грамотно, но вот с прокачкой сильно отставали. Да и тренер сегодня был в ударе, а я старательно следовал его советам. Стоило подоспеть в драку мне и Барэлу, как шансов у бандитов почти не осталось.

Посол старательно тыкал в нас копьём и орал, что он «полномочное лицо», «неприкосновенная чрезвычайность» — и всё в таком духе. Потом плюнул на язык дипломатии и прошёлся на русском матерном по всем нашим родственникам, заодно отправив на перерождение Мадну. Мы обиделись за девушку, навалились, отобрали у него оружие и наскоро связали.

— Мне нужна верёвка и высокий сук! — сказал я, глядя на вырывающегося дипломата, который сейчас обогощал словарный запас моих «гвардейцев» высокохудожественными оборотами русского матерного и ругательного. Вот, например, как уместить следующую фразу в двадцать четыре слова?

Люди нетрадиционной моральной или половой ориентации, продающие свою любовь за деньги, зачем вы ко мне пристаёте, развяжите меня, совсем и быстро, потому что я орально возмущён. А если не развяжете, то я вами, жрицами продажной любви, овладею вполне традиционно, чтобы вы тоже вернулись к традиционным семейным ценностям путём нового рождения.

К сожалению, я всё так и не запомнил — только общий смысл. И даже если бы запомнил, вряд ли бы смог настолько виртуозно вплетать ругательства в свою речь. И это всё тот же человек, который утром предыдущего дня едва связывал десять слов в одно предложение? А всё просто — он вынужден был общаться совсем не на родном и привычном языке!

Заткнулся Олег Петрович только тогда, когда понял, зачем мне всё-таки нужна верёвка и высокий сук. Стоя на деревянной высокой колоде, поддерживаемый близнецами с двух сторон, и глядя на качающуюся петлю, он снова попытался достучаться до моей совести:

— Филь… Меня нельзя… Я это… Официальный представитель, облегчённый властью…

— Мозгами ты облегчённый, а не властью! — ответил я. — А бандитов во все времена, Олег Петрович, казнили через повешение… А ведь ты — бандит, кем бы ты там ни прикидывался…

— Я тебе это припомню! — хмуро заметил он.

— И правильно, не забывай! — посоветовал я, надевая петлю и затягивая её на шее посла. — Потому что вешать я тебя буду ровно столько раз, сколько у тебя жизней останется. И главному своему передай, чтобы во время следующих переговоров сворачивал подготовку к нападению. Всё, бывай…

Олег Петрович ещё многое мне хотел сказать. Очень многое… Но не смог — сложно говорить, когда горло пережало. Он пучил налитые кровью глаза, хрипел что-то… Связанные за спиной руки до петли не дотягивались, а ноги яростно дёргались, пытаясь достать до земли. И Олег Петрович медленно умирал, не в силах потерять сознание от удушья, хотя в реальной жизни уже бы вырубился… Всё-таки единиц здоровья у этого борова было очень много. Оказывается, повешение при игровых условностях — та ещё гадкая пытка… Я было пообещал себе, что больше так никогда не буду, но, боюсь, придётся иногда… Больше не могу на это смотреть… Собственно, никто досматривать и не стал. Мы как раз успели вернуться в лагерь к клеткам рабов, когда прилетел, наконец, победный лог.

Бой завершён! Закончен казнью проигравших — как и полагается.

Вы получаете 6552 очков опыта (поделён между союзниками).

Набрано опыта — 10533/14675 очков опыта!

Поздравляем, вид казней всегда восхищал праздных зевак!

Вам присваивается 1СО (свободное очко) характеристик!

Система засчитала достижение, потому что способ отправки врага на перерождение получил более 1000 единиц одобрения.

Уроды кровожадные — вот и всё, что я мог сказать про зрителей шоу… С другой стороны, присвоенное СО значило, что на какое-то время нас оставят в покое…

И если бы на этом всё закончилось! Рабов и часть гвардейцев мы сразу отпустили в Мыс, нагрузив добычей. К счастью, местные рабы одноногими не были и могли ходить сами. А вот мы сами небольшой группой засели на дороге, ведущей в земли Альянса… Довольно успешно: дорога оказалась популярной у небольших отрядов бандитов. Пока жители Мыса под руководством Саши разбирали честно награбленное имущество, я умудрился прокачать двадцать восьмой уровень и даже набрал немного опыта про запас. До двадцать девятого уровня всё равно требовалось 73033 очков — так что было, куда ещё копить. В результате нашей засады ещё тридцать рабов было освобождено из лап бандитов и отправлено в Мыс. Последние материалы мы уносили уже под вечер — и следующие сутки встретили по пути домой.

День пятьдесят седьмой!

Вы продержались 56 дней!

Глава 15. Лаврами по щам!

— На большом воздушном шаре, манда-а-а-а-а-р-и-и-и!

Какой воспитанный всё-таки мальчик Плутон! Понял в полёте, что неприлично вышло — и добавил один слог. Хотя всё равно вышла какая-то пошлятина… Чего-то у нашего парня про шары заело… Вообще я всё жду, когда же у него закончатся песни про полёты и возвращение домой. Однако, может, эта тема реально вечная?

Гордо натянув сапоги на ноги, я выполз из своего «склепа» на улицу и огляделся. В Мысе начинался новый день, и провести его надо было с пользой. На восточном пляже Котов уже начал гонять ополченцев, мои верные «гвардейцы» готовили завтрак, а у меня в голове зрели планы — один коварнее другого.

Хотелось вернуться к стоянке бандитов и пройтись дальше по дорожке, поискав следующий лагерь. Хотелось загнать гвардию полным составом в джунгли на плато или начать строительство лодок. Но стоило мне направиться в кафе на завтрак (ну надоело мне самому готовить!), как меня окликнул Бел.

— Ну что, готов? — с хитрым прищуром спросил он.

— К чему это? — удивился я сначала. И только потом вспомнил про топоры… — Эй! Я вообще не подписывался лично деревья рубить!

— Ну уж нет, Филь! Всякая инициатива должна быть наказуема! — засмеялся мне в лицо этот вредный человек. — У тебя сила какая? Тридцать есть уже?

— А тебе зачем? — осведомился я с подозрением.

— Да, небось, в любом случае самая большая во всем посёлке… — отмахнулся от моей подозрительности Бел. — Так что тебе и испытывать поделки!

— Ага… Только я сначала позавтракаю! — мрачно буркнул я, сбегая в кафе и обдумывая план исчезновения на пару суток.

Кажется, мой характер в Мысе уже успели хорошо изучить… Бел принёс топоры прямо в кафе и торжественно выложил на стол. Оба топора были массивными, тщательно обработанными, на длинных рукоятях сантиметров по восемьдесят.

— И тот, и другой делал с любовью и заботой! — сказал он. — Так что они оба хорошие. А для чистоты эксперимента сейчас найду кого-нибудь, кто бы за тобой последил…

— Ты будешь трепаться или заказывать? — осведомилась старшая дочка повара, Клариса, у Бела.

— Да я…

— Зашёл в кафе — заказывай! — мрачно сказала она, успев мне подмигнуть.

— Ладно, давай фруктовую воду… — отмахнулся Бел. — Вымогатели!

Он обличающе указал на меня и официантку пальцем. Однако, понятное дело, это никого не тронуло. Клариса пошла за фруктовой водой, а я продолжал нарочито неторопливо есть. Дождавшись заказа, Бел залпом опрокинул в себя принесённый напиток — и рванул куда-то в нижний Мыс. Видимо, искать мне надзирателя. А когда вернулся, я был готов его, скотину мстительную, порвать на лоскутки… Он притащил с собой Настю!