— Может быть в нём что-то зарыто? — с ходу предположила супруга, однако я засомневался, мне казалось что не должно быть всё настолько очевидно. Наверное, где-то в глубине души, я и сам надеялся на какой-нибудь схрон. По типу тех что когда-то делали гуляющие по степям белоказаки.

Ну а что, если у тех кто подкинул мне эту карту, есть возможность так манипулировать временем, почему бы им не озаботится, и не загрузить погребки? Пушками с хорошим запасом снарядов. Например. А лучше сразу танками. Ну, или, на край минометами.

Пока обсуждали что же это может быть, и другие вещи, незаметно наступил вечер.

Мы поужинали, уложили детей спать, а сами вышли во двор, испытывать возможности свистка.

Место выбрали в центре огорода, чтобы Володенька не появился посреди сарая.

— Чего ты ждешь? Дуй давай! — торопила жена, а я всё никак не решался.

— Ты точно уверена что хочешь этого? — в который раз переспросил я.

— Да точно, точно, дуй уже! Или давай я дуну!

Услышал бы нас кто-то со стороны, наверняка подумал бы что мы с ума сошли, до того нелепо всё это выглядело.

Поэтому, прежде чем позвать зверя, я ещё раз осмотрелся, и только убедившись что вокруг тишина, поднёс свисток ко рту.

«А что если он приходит только там, в том лесу? Или вообще это была разовая акция? Вышел, увидел что свистит не дедуля, и больше не придет?» — пока набирал воздуха в грудь, сомнения накинулись с новой силой.

Но я держался, и когда в темноте вспыхнули два глаза — Аня светила перед собой фонариком, обрадовался, и испугался одновременно.

Как он поведёт себя, увидев что я не один? Вдруг взбрыкнет? Почует опасность? О том, что вряд ли в этом мире есть что-то такое, чего он может боятся, я как-то не думал, да и мысли эти пришли только что, когда Володенька вышел из воздуха, и отменить уже ничего было нельзя.

Но всё прошло хорошо.

Аня сначала напряглась, я хоть и предупреждал, она всё равно не ожидала такого. Зверь тоже насторожился, ему явно не нравилось присутствие нового человека. Но стоило Володеньке снова пукнуть — в этот раз, в ночной тишине это прозвучало особенно громко, как напряжение спало, Аня увидела перед собой не ужасного монстра из фильма ужасов, а очередного лохматого пациента с несварением желудка.

— Ах ты маленький... Животик у тебя болит... — подойдя к зверю вплотную, засюсюкала она. — Дай я посмотрю... Не бойся... Ну?..

Не знаю как у неё это получилось, но зверь подчинился, и покорно лёг на бок. А ещё через минуту было установлено что он хочет пить, и мне пришлось перетаскать весь наличный запас воды.

Хорошо ещё что после пожара сын обновил все ёмкости, а то бегал бы сейчас до речки, или с генератором маялся.

— Что ж он, там, у себя, попить не мог? — выливая последнее ведро в используемый в качестве поилки большой таз, проворчал я.

— Может там негде? Мы ведь не знаем откуда он приходит? Вдруг из пустыни?

— Угу. Судя по количеству выпитого, так оно есть...

Наверняка он бы и ещё выпил, но воды больше не было, поэтому процесс «пойки» вынуждено остановили.

— Ладно хоть проблем с его размещением нет. — я достал из кармана свисток, протёр его — не знаю почему, но каждый раз перед использованием он оказывался покрыт пылью, хотя в кармане никак запылиться не мог, — и только хотел свистнуть, как Аня вырвала его у меня из рук.

— Ты чего? Сама хочешь дунуть? — опешил я.

— Не надо никуда дуть. — Решительно заявила жена, — Володенька останется здесь!

— Вот это поворот... Ты того? Сдурела?

— Володенька останется здесь. — повторила супруга.

Будь он поменьше, тогда никаких проблем, но поменьше он не был, поэтому спрятать его не представлялось возможным, о чём я и попытался сообщить своей сумасшедшей женщине.

— Положим его в угол за сараями. Там заросло всё, никто не увидит. — возразила она. Точнее даже не возразила, а сообщила о своём решении.

— За сараями? — уже понимая что спорить бесполезно, я представлял как буду объяснять людям что за монстр прячется в моём огороде.

— За сараями. — подтвердила жена.

Места там достаточно, но Володенька, что стоя, что сидя, будет выпирать над плоской сарайной крышей, и видно его будет как с одной стороны улицы, так и с другой. А народ-то у нас глазастый, враз срисуют.

— Я его попрошу не вставать, он мальчик послушный. Правда ведь, Володенька? — Аня повернулась к монстру, и тот, вроде как чего-то хрюкнул в ответ.

— Ты что, можешь говорить с ним? — наконец дошло до меня. Ведь если она с тваренышем свободно общалась, почему не может с этим?

— Почти. — в свою очередь удивилась супруга. — Или, ты думаешь, я на картах нагадала что его жажда мучает?

Конечно же, про карты я не думал, но предположил что этот вывод она сделала, опираясь на богатую ветеринарную практику.

— И это он сам не хочет уходить? Он так сказал тебе? — продолжая давить на логику, сделал я очередное открытие.

— Нет, не сказал. Но я чувствую его настроение. — кивнула супруга. — Ему необходимо какое-то время оставаться здесь, среди людей.

Спорить дальше было бесполезно, это я хорошо понимал. Когда речь идет о здоровье животного, Аня неумолима, порой до крайности. Но если зверь управляем, то проблем возникнуть не должно. Поэтому мне только и оставалось что рукой махнуть, в конце концов сам виноват, не хотел бы, не рассказывал.

Глава 26

Следующие несколько дней прошли как в угаре. То здесь, то там появлялись всё новые и новые вооруженные группы. В основном не крупные, машин по пять-семь, они сновали возле села, не давая нам высунуть носа.

Так же, как по расписанию, на небольшом удалении, почти каждый день летали самолеты.

Маленькие, по типу одноместных бипланчиков, они регулярно мониторили обстановку, разглядывая нас в бинокли.

Все мы чувствовали что что-то готовится, но поделать ничего не могли.

Нет, конечно же, просто так мы не сидели. — Рыли очередные окопы, укрепляли периметр, готовили к обороне дома, и обшивали машины железом. Всё старались делать на совесть, отчётливо понимая что стоит на кону.

Дома же ничего особенного не происходило. Я даже как-то и про Володеньку стал забывать, тем более что он как залёг за сараем, так и не вставал даже, сохраняя на редкость олимпийское спокойствие.

Пару раз подходил к нему, но бестолку, оба раза он сладко спал, посапывая и покряхтывая во сне.

Была мысль отправить его обратно в убежище — чем бы оно не являлось. Но свисток оставался у Ани, она постоянно носила его с собой, не давая мне даже шанса вернуть Володеньку на место.

А вот общаться с ним, так же как с тваренышем, у неё не получалось. Возможно со временем будет получше, но пока Аня только улавливала какие-то естественные его желания, типа пить-есть, и страх-радость.

Пару раз я хотел рассказать обо всём Василичу, но только открывал рот, как что-то меня останавливало. Да и поверит ли? Или сумасшедшим сочтёт? Сам бы я, наверное, не поверил.

В этом плане с Леонидом проще было, свой в доску, он, расскажи я ему про деда и всё остальное, вердикт бы выдал сразу. Без ужимок и прочего. А с Василичем так не пройдёт. Вроде и общаемся нормально, и сколько пришлось пережить вместе, но дружбы как-то не сложилось, не знаю уж почему. Нормальное рабочее общение, но и только.

Оставался ещё Олег. Ему я полностью доверял, но он хоть и вышел из больницы, даже передвигался пока с трудом.

Поэтому его даже и беспокоить не стал.

Ведь что толку? Всё равно, если лететь, то с Гагариным. Навыка управления дельтапланом у меня не было, осваивал потихоньку, но до полного владения аппаратом пока не дошел. Так, взлёт-посадка только. А тут дело серьёзное.

Пока думали-гадали, дважды пытались вылететь за пределы станицы, но как только взлетали, что-то сразу мешало. То самолеты чужие на горизонте появлялись, недвусмысленно намекая на горячую встречу, то по земле наперерез кто-нибудь срывался. А скорость-то у аппарата небольшая, да и набирает он её долго. Особенно при наборе высоты это ощущается. В общем, разворачиваться приходилось, и не солоно хлебавши, возвращаться обратно.