— Викентий!

Мы поднялись, и обменявшись рукопожатиями, так и остались стоять.

— Ты уже поблагодарила наших гостей, Камилла? — обратился он к женщине.

— Конечно. — натянуто улыбнулась та, накидывая на себя маску добродушности, — Только они почему-то не верят. Думают что мы хотим отобрать их самолёт.

— Ну... как бы... — протянул он, — по сути, они имеют все основания так думать. Тебе не стоит обижаться, Камилла. Тем более ты то знаешь что это не так.

— Знаю. Поэтому и обидно.

— Да ладно тебе. — отмахнулся он, — сказку же читала — гостя надо накормить, напоить, в баньке попарить, а потом уже и расспрашивать. А ты просто не с того начала.

— Ну да, ну да... — отвернулась женщина.

— Вам наверное интересно как тут у нас всё устроено? Может экскурсию до ужина? — переключился Викентий.

Мы согласно покивали. Экскурсия, это всегда хорошо, тем более нам действительно было интересно.

— Тогда пойдемте. — он приглашающе махнул рукой, — начнём, так сказать, с низов.

Проследовав за "экскурсоводом", мы спустились на первый этаж, а оттуда в подвал.

Высокие потолки, чистые, под метелку полы, побеленные стены. Везде освещение. Словно это и не подвал вовсе, а какой-то правительственный бункер.

Пройдя по длинному коридору метров двадцать, свернули направо, и несколько раз спустившись по ступеням, попали в ещё один коридор. По ощущениям, — это был подвал подвала. Уверено двигающийся Викентий то и дело показывал на различные агрегаты, на ходу рассказывая о их назначении. Щитовые, какие-то моторы, вентиляционные шахты, краны отопления, и многое другое.

Через некоторое время снова подъём, и вот мы стоим перед массивной металлической дверью. Достав из кармана пластиковую карточку, Викентий приложил её к сканирующему устройству, и тихонько пикнув, дверь приоткрылась, наполняя коридор монотонным гулом.

Мы прошли внутрь.

— Это ж котельная... — удивлённо присвистнул Леонид.

Множество переплетенных труб, вентилей, торчащие повсюду манометры. Чего тут только не было.

— Не только котельная. — услыхав его возглас, заговорил Викентий. — Это ещё и наша электростанция. Сейчас мы находимся перед бойлерной, за ней ещё несколько помещений.

— А чем же вы топите?

— Углём. — улыбнулся Викентий. — Неподалёку от города есть небольшое месторождение открытого типа, летом оттуда возим, ну а зимой топим. Элементарно.

— Так это сколько же его нужно?

— На самом деле не много. Уголь, это ведь не дрова, — горит медленнее, жара дает больше. У нас, на всё про всё, тонн десять, примерно, в месяц уходит.

— Всё равно не понятно как вы смогли это построить... Нереально... — с уважением глядя на Викентия, произнёс Леонид.

— Это точно... — подтвердил я.

Викентий улыбнулся.

— На самом деле нашей заслуги здесь нет. — сказал он.

— В смысле?

— В прямом. Мы всегда жили в этом городе, в этом доме. И все эти трубы, котлы и прочее всегда здесь было.

— Не понял. Это как?

— Наверное я не совсем точно выразился, — поспешил уточнить Викентий, поясняя, — в момент переноса, а это случилось шестьдесят три года назад, наши родители жили в этом доме.

— В смысле? — вновь повторил Леонид.

— В том самом смысле. Уснули в живом городе, а проснулись в мёртвом.

— Шестьдесят три года? — если по среднему брать это целых три поколения, считая по двадцать лет на каждое. То есть сам Викентий — а ему не больше сорока, и не жил в обычном, нормальном мире. Для него это и есть родной мир.

Словно прочитав мои мысли, он кивнул.

— Ну да. Почти все мы, те кто моложе шестидесяти, родились уже здесь, в степи.

— Почему в степи? — удивился Леонид, и потянувшись за сигаретами, спросил — закурю?

— Кури конечно. — разрешил Викентий. — А почему степь... Не знаю. Назвали так — Степь. Так сложилось. Где-то мир называется Землей, а у нас Степь.

— Значит и котельная, и всё это — я огляделся — просто перенеслось вместе с домом?

— Выходит что так. — развел он руками, и обернувшись к Леониду, попросил, — угостишь?

Я тоже протянул руку, и вытащил из пачки сигарету.

— Ты ж не куришь? — отреагировал Леонид.

Я действительно не курил, причём уже много лет, но сейчас почему-то захотелось.

Правда прикурив, затягиваться не решился, так, по-детски помусолил, и не докурив даже до половины, забычковал.

— Генератор тоже здесь? — выпуская облако дыма, спросил Леонид.

— Ну да. Пойдем дальше?

Согласившись продолжить экскурсию, мы вновь потащились по длинным подземным коридорам, и через пару минут оказались перед ещё одной дверью. Правда открывалась она без карточки, обычным ключиком-буратинкой.

Первое что я почуял — сырость. Света здесь было мало — под потолком едва тлеющие дежурные лампы, и длинные ряды чего-то непонятного.

— Что это? — не заходя внутрь, поинтересовался Леонид.

— А это наша грибная ферма.

Шагнув вперед, я присмотрелся. Длинные ряды оказались вывешенными мешками с торчащими во все стороны лопухами грибов.

— Тут у нас вешанки, есть ещё шампиньоны и маслята. Но это в другом конце, туда уже не пойдём, скоро ужин.

Само наличие таких вот парников меня не удивляло, для живущих здесь более полувека, это вполне нормально, напрягало то, с какой легкостью этот человек их нам показывает. А котельная? Это же вообще нонсенс — такое доверие.

Так что вывод напрашивается сам собой — им от нас что-то нужно, и это что-то, точно не кукурузник.

По лицу Леонида я видел — его обуревают те же мысли, да и Викентий всё прекрасно понимал. Вот только вёл себя так, будто мы не пленники — хотя по сути так и было, а приехавшие погостить любимые родственники.

Глава 27

После «грибницы» мы поднялись наверх, и оттуда проследовали обратно в выделенную нам квартиру.

Здесь уже все немного успокоились, и воцарилась по-домашнему уютная обстановка. Кухонный стол ломился от привезённых припасов, в комнате с телевизором счастливо хохотали дети, а женщины баловались горячим чаем.

— Олег на связь выходил? — наткнувшись взглядом на лежащую возле чайника рацию, спросил я.

— Да, — ответила Аня, — минут десять назад. Всё нормально у него, прохладно говорит только.

С дальнейшей охраной самолёта мы пока не определялись, не до того было, да и после разговора с хозяевами этого «оазиса», я сомневался что нам вообще нужно охранять кукурузник. Захотят отнять — отнимут не смотря ни на какую охрану, ну а кроме этих ребят здесь больше никого и не было.

Единственно что напрягало — твареныш. Точнее даже не он сам, а реакция местных, если он хоть как-то себя проявит. Ведь это для нас он разумное, дружественное существо, а для других — подлежащая немедленному уничтожению жуткая тварь.

Так что в любом случае его требовалось как-то спрятать, ну или выпустить на волю, предварительно объяснив что к чему. Каким именно образом будет проходить процесс объяснения — я не знаю, но очень хочу надеяться что всё же получится это сделать.

— А как ээ... — чуть не помянув твареныша, я еле сдержался.

— Тоже хорошо. — правильно истолковав моё мычание, ответила Аня. По рации она вряд ли интересовалась его состоянием, скорее всего он сам сообщил о себе.

— К вам можно? — почти сразу за нами, коротко постучав, на пороге появился размещавший нас парень. И не дожидаясь приглашения, широко открыл дверь, пропуская ещё двоих: лысоватого мужчину средних лет, и молоденькую девушку. Мужчина нёс большую, плетеную корзину с двумя ручками, а девушка толкала перед собой тележку.

— Где накрыть изволите? — спросил лысоватый, едва ли не поклонившись.

Мы с Леонидом переглянулись. Кроме зала с телевизором и кухни, я и не был нигде. Он, судя по всему, тоже.

— Давайте в большой комнате, там как раз и стол подходящий! — поднявшись со своего места, предложила Аня. — Пойдемте!