Вы нанесли Игроку —??? 926 урона
Жизнь Игрока —??? 0/1995
Игрок??? убит!
А потом я и сам полетел на землю, потому что единственный оставшийся в живых бандит резко обхватил меня за колени. Булаву я выпустил из рук, а копьё было у Борборыча — и я оказался безоружен. А вот у бандита в руках была кривая заточка, сделанная из ребра какой-то животинки. Он резко подтянулся вверх по моей спине, попытавшись всадить своё оружие мне в шею, но я каким-то чудом увернулся от первого удара, лишь получив неприятную царапину на ухе — и со всей дури боднул ему затылком в лицо.
Получен урон ножом — 25
Жизнь 3489/5175
Вы нанесли Игроку —??? 106 урона
Жизнь Игрока —??? 978/1530
Противник дёрнулся — и мне удалось развернуться к нему лицом. А тот уже снова бил заточкой… Левой рукой я перехватил удар, а правой — от растерянности — не стал бить и вцепился в горло, сжимая пальцы. Свободной рукой бандит успел пару раз заехать мне в лицо, лишив пятидесяти хитов, а потом вцепился в мою руку, сжимавшую горло. Под пальцами что-то хрустнуло…
Критический удар!
Вы нанесли Игроку —??? 159 урона
Жизнь Игрока —??? 819/1530
Игрок??? задыхается и захлёбывается! Эффект: — 25 жизней в секунду.
Собственно, борьба с бандитом продолжилась ещё секунд десять, а потом ему резко стало не до того. Он выпустил заточку и начал дёргаться, а я, наконец, сумел отпихнуть его в сторону и подняться.
«Уже лучше! — с гордостью прокомментировал тренер. — Но в следующий раз сразу вырывай кадык!».
Шатаясь, я подошёл к дубине и поднял её, одновременно стирая левой рукой кровь и воду с лица. Очков жизней осталось всего 3436, и это число продолжало медленно снижаться. Я плотно прижал руку к ранам на лице, чтобы остановить кровотечение. Сверкнувшая молния высветила место драки и рассыпающиеся в пыль тела…
Вы убили Игроков!
Вы получаете 3509 очков опыта.
И только потом прибежали близнецы, первыми услышавшие мой призыв. Оценив, что я жив и стою на ногах, они посоветовали приложить к порезу крапиву и скрылись в темноте. Что и как в такой темени находили сборщики — ума не приложу. Я вот едва мог рассмотреть ближайшие пеньки и стволы. Только вспышки молний давали хоть какую-то видимость…
Вернулись два сбежавших парня и утащили бревно в крепость. Больше в ту ночь на нас уже не нападали. Дождь только усиливался — и через час нас призвали в посёлок, куда спешно вернулись сборщики с сухих холмов. После такого дежурства я не то что стоять, но и сидеть не мог… Лежал и грустно жевал сухое рыбье мясо, мечтая о вкусной селёдке в масле…
Вы ведь знаете, как вкусна селёдка в масле? С кусочком серого хлеба и несколькими варёными картофелинами, посыпанными укропом! М-м-м!.. С такими приятными мыслями я и уснул, чтобы увидеть сон, в котором тренер по дубинам гонялся за мной с целой кастрюлей варёной картошки и обзывал «вялой селёдкой».
День тридцать восьмой!
Вы продержались 37 дней!
Конечно, сиганувший с обрыва Плутон поднял всех ни свет ни заря, но и войско врагов выдвинулось в нашу сторону ещё в сумерках. Бандиты шли неторопливо и никуда не спешили. Однако никто из посельчан уже не решился отправляться на сбор еды прямо у них под носом.
Всю ночь шёл тропический ливень. Всё вокруг было насквозь мокрым и холодным. Мне даже лень было выходить из дома, где печка всю ночь нагревала воздух, но я понимал, что на такое отопление дров у посёлка надолго не хватит. У отвратительной погоды был один плюс — нашим врагам тоже приходилось несладко. Даже гораздо хуже, чем жителям посёлка. Какими бы неподготовленными мы ни встретили шторм и непогоду, но у нас хотя бы была нормальная крыша над головой. А вот нападающим приходилось ночевать под открытым небом. В глазах бойцов передовых отрядов я ещё издалека видел неприкрытую зависть и ненависть.
Наверно, они думали: «Вот гадский посёлок… Это из-за них я вынужден тут задницу морозить, а мог бы сидеть в тёплом шалашике, кушать тёплую пищу, щупать тёплых девок! Твари упёртые! Нет чтобы платить дань — упёрлись, понимаешь ли! Сами-то вон, в тепле ночь провели, ишь рожи какие довольные…». Обычные для неудачников мысли в особо неудачные для них моменты. Сами припёрлись — вот пусть сами и страдают!
— Филя, ты уже проснулся? Позавтракал? — спросил меня подошедший Котов.
— Вот с последним беда… — признался я. — А что такое?
— Бери своих командиров и пошли к Кириллу. У него и пожуём, и посоветуемся.
— Борборыч! — крикнул я. — Пошли советоваться! Кто из новеньких готов взвалить на плечи груз социальной ответственности и вечной ненависти подчинённых? Тубик?..
— Не! Ну его на фиг, Филь! — отмахнулся парень. — Сами там решайте, что да как.
— Ну и ладно! — кивнул я, когда желающих не нашлось, и уже тише добавил Котову. — Меньше народу, больше порция…
— Тоже верно! — не стал спорить наш глава ополчения.
Проходя мимо недостроенной цистерны для воды, я с удивлением отметил, что теперь она до краёв полна. Впрочем, судя по лужам, которые приходилось обходить — воды за ночь с неба пролилось очень и очень много.
Дожидаясь нас, Кирилл сидел у костра и нервно крутил в руках какую-то палочку. Когда все собрались, нам выдали очередное рагу с овощами и фруктами — похоже, оно теперь стало любимым блюдом в посёлке. Хотя судьба любимых блюд незавидна: они очень скоро всем надоедают, всего за пару недель заслужив всеобщую ненависть. Но пока меня всё устраивало… Эх! Хлебушка бы!..
— Ну что, товарищи командиры… Что делать будем? — хмуро спросил Кирилл.
— Защищаться будем, — спокойно ответил Борборыч. — Вопрос лишь в том, чего захотят бандиты: сразу нас штурмовать или взять измором.
— И как мы это определим? — уточнил Котов.
— Погода — дрянь! Но играет нам на руку… — заметил я. — Если начнут строить времянки, значит, собрались надолго засесть. А если не будут…
Договаривать я не стал. Не люблю говорить вслух очевидные вещи, разве что в шутку. А тут ведь на серьёзных щах человек спрашивает…
— Логично, — кивнул Кирилл. — И что в обоих случаях?
— Если осада, тогда и будем решать, — Борборыч отмахнулся. — А вот если на штурм пойдут, тогда… Не поверишь, обороняться! Ты от нас тактики хочешь? Так её особо и не будет…
— У нас есть ребята Борборыча и наши новенькие. С ними мы и будем все дыры затыкать, — поспешил я сгладить слова рейд-лидера, заметив, как нахмурился Кирилл. — Однако на этом вся тактика и заканчивается… Новички пришли вчера — мы с ними ещё не сработались. Ополчение больше тренировалось, чем взаимодействие с нами отрабатывало. Не успели мы, Кирь, стать могучим воинством, так что имеем то, что имеем…
— А Медоед — парень серьёзный, — заметил Котов. — От большинства местных отличается…
— И чем он отличается? — поинтересовался я.
— Тем, что если бы не обстоятельства, он бы в жизни здесь не оказался! — сказал Котов. — Зачем ему это?
— Так тебя, как я помню, сюда тоже обстоятельства занесли, — в пику ему ответил я. — И ты тоже парень серьёзный… И сильно тебе и нам это помогло?
— Ополчение я натренировал! — резонно заметил Котов.
— Стоять в строю и бить копьём? — спросил я и не стал дожидаться ответа. — Ведь ты понимаешь, что можно выбить нужный серый шарик, и до того же уровня сразу прокачаться?
— Понимаю! — согласился Котов. — Но полезных шариков мало, а ополченцев много.
— Спорный вопрос… — не согласился Кирилл. — Тренировки ополчения были компромиссным решением для тех, кто не хочет из посёлка выходить, но хочет быть в состоянии его защищать. Но всё это сейчас неважно… Сколько у нас ополченцев?
— Двести человек. Из тех, у кого есть хоть какие-то навыки… — ответил Котов.
— Распредели их на посты по всему обрыву. На тех точках, где могут начать штурм, — приказал Кирилл. — И дежурства распиши. Филя, сколько у тебя людей?
— Шестьдесят три человека, — ответил за меня Борборыч.