В низине, у оборванного края дороги виднелась большая конюшня. Её длинные коридоры с денниками окружали с человеческий рост в высоту коррали. За такими заборами по вытоптанной земле, усеянной конским навозом, бегали на выгуле статные лошади. Они толкали друг друга и резвились, громко ржали. Галки и вороны рылись в их отходах, ища что-нибудь вкусное и питательное.

Людей снаружи не было видно. Проехав мимо деревянных телег и стогов сена, наëмники спешились у больших двустворчатых ворот. Внутри их обдало приятным теплом. Пахло потом и шерстью лошадей. Этот запах успокаивал. Друзья прошли мимо фуражной с зерном и постучали в небольшую, утепленную шкурами дверь амуничника.

— Кто там? — донёсся до них хриплый мужской голос.

Дверь приоткрылась. Перед ними в промежутке показался в рабочей одежде, усыпанной сеном, седовласый высокий мужчина.

— Добрый вечер, а можно поговорить? — Конрад проговорил это таким тоном, что отказа последовать не могло.

— Ну, заходите, коли пришли. Только если быстро, а то мне пора животину запускать в денники и кормить их.

— Да. Мы не задержим вас, — гости уселись на тюфяки с соломой, покрытые сверху грубой тканью от мешков. — Скажите, пожалуйста, а владелец столь чудесной конюшни на месте?

— Так Честер Салерно уже дома подавно. Он ведь только по утрам является. Раздаëт указания да уезжает. А то и вовсе не видно его по целым неделям.

— Что ж. У нас дело неотложное. Так что обратимся к вам, — Конрад показал бумагу с печатью правителя Дормана. — Мы по приказу короля осматриваем фермы и угодья. Так что, я думаю, вы не будете против, если мы у вас здесь пройдёмся?

— Если уж Его Высочество вас сам сюда направил, то только дурак будет против. Глядите, ходите, что вам там надо. А вообще, к чему это всë?

— В скором времени узнаете, — многозначительно ответил Грегори. — А как вас зовут?

— Мариус.

— Мариус, скажите, а у вас здесь есть какие-нибудь постройки, которыми вы довольно редко пользуетесь?

— Нет у нас ничего такого. Токмо корпус с денниками. Всë вот здесь.

— Хорошо, тогда мы их быстро проверим, — кивнул Грегори.

Наёмники вышли в проход. А конюх одарил их вслед вопросительным сощуренным взглядом. Он так и не понял, что именно гости хотят увидеть.

— Тогда расходимся? Поищем потайной вход в денниках? Мало ли какие подземные ходы могли вырыть приспешники с помощью сил Узгулуна. Ты осматриваешь всë, что справа, а я всë, что слева. Надо только поторапливаться, — Конрад закусил губу. — У меня слишком плохие предчувствия.

Друзья разошлись по стойлам, покрытым чистыми опилками. Под ногами у них бегали бездомные кошки со своими пушистыми котятами. Видимо, здесь им неплохо жилось. Добрые работники приютили их. В конюшне всегда было тепло и зимой, и летом. А в кривые деревянные миски им всегда наливали остатки парного молока с коровьей фермы неподалёку. Это не могло не радовать глаз. Ведь когда ты видишь доброту в таких загрубевших лицах мужиков, то невольно начинаешь улыбаться. Котята играли друг с другом и также нападали на ноги Конрада и Грегори. Они вскарабкивались с помощью своих маленьких цепких коготков по их брюкам и мурлыкали. Котята пищали, чтобы на них обратили внимание и погладили. Много ли им нужно для счастья? Конрад почесал у одного рыжего котика за ушком пальцем. Тот закрыл глазки и довольно засопел.

— Ладно, приятель, мне нужно подругу спасать. Некогда с тобой играться, — Конрад осторожно снял с себя животное и усадил на пол.

Но котёнку наёмник понравился, и он вновь начал на него заползать. Тогда мужчине пришлось его отогнать громкими хлопками ладоней. Котёнок выпучил глаза и быстро умчался к матери. А взрослые кошки тем временем беззаботно дремали у мисок с едой. Один только чёрный кот, у которого не было уха, ловил больших крыс, покушавшихся на еду лошадей. Он исполнял свои ежедневные обязанности и приносил пользу. Конюхи хорошо знали, что этот четырëхлапый друг им отлично помогает, поэтому частенько угощали его вкусными кусками мяса из собственного кармана. Мужики души в нём не чаяли.

Грегори обшаривал руками кирпичные стены, покрытые глиной, в надежде найти потайной лаз. Но безрезультатно. Он ногой раздвигал в разные стороны опил, чтобы внимательно изучить пол. Но ничего особенного не увидел. У Конрада дела обстояли не лучше. Стойл было много, а времени мало. От этого внутри зарождалось сильное волнение.

Мариус уже начинал заводить жеребцов и кобыл в проход. И те спокойно расходились по своим местам, чтобы поесть. Лишь несколько ретивых коней устроили страшную драку, чтобы проявить свой характер перед самкой в течке. Они вставали на дыбы и со всей силы били передними копытами перед собой. Конюх был из бесстрашных. Он смело накинул на одного из них узду и рванул на себя. Похлопал по-хозяйски разъярëнного коня по шее и ласково, но уверенно поговорил с ним. Драчливый конь злобно взмахнул длинным хвостом и, мотая головой, вошёл в свой денник. Мариус едва успел закрыть дверь на железную задвижку, как тот ударил по ней изнутри копытом. Любой такой удар может стать смертельным для человека. Так что работа конюхом никогда не считалась простой.

Работник конюшни приступил разносить вилами сено по решëтчатым кормушкам. И скакуны своими чувственными губами потянулись к пище. Мариус разливал по вëдрам тёплую воду из железных бочек, отапливаемых огнём снизу. И разносил их по многочисленнымденникам. Кони довольно хлебали воду, издавая громкие и забавные хлюпающие звуки. Также мужчина черпал большой миской добротный свежий овёс из фуражной и тоже разносил его животным. От хорошего питания у зверей шерсть сияла здоровым блеском.

Наëмники же уже успели закончить осмотр внутри. После чего Конрад выбежал на улицу и обвëл окрестности нервным взглядом. Лицо его было серее облаков в небе.

— Неужели мы ошиблись? — подошёл к нему друг. — Но тогда где искать Амелию? Неужто это пропащее дело? Тара тогда точно этого не переживëт. Она только что потеряла сестру, а сейчас ещё и лучшую подругу.

— Подожди, Грегори, — наёмник скрестил руки на груди. — Рано ещё Амелию хоронить. Есть у меня ещё один вопрос.

Конрад развернулся и направился к вспотевшему от работы конюху. Тот как раз двигался к нему навстречу, закуривая небольшую чëрную трубку.

— Мариус, скажите, а может быть, где-то за конюшней есть ещё какие-нибудь постройки? Может, заброшенные? Совсем старые?

— Вы что, отстраивать хотите? — выпустил дым мужчина. — Так это гиблое дело. Вон там, в пролеске, неподалëку сгоревшая конюшня прежняя. От неё остались только обугленные головëшки. Всё уже давно заросло травой. Там рядом силосные ямы.

— Спасибо, — резко кивнул наëмник и широким шагом направился в нужном направлении.

— Странные они какие-то, — вслух произнёс Мариус. — Совсем уже все с ума там, в королевской палате у себя посходили. Тьфу на них, — он широко зевнул и продолжил курить трубку, разгуливая и разминая свои уставшие кости.

Конрад с Грегори мчались по влажным, шатающимся под их весом кочкам. Вдали группа углежогов возвращалась в хаты. Назревал дождь. И те громко пели народные песни в конце дня.

Очутившись в пролеске, друзья заметили остатки от прежней конюшни. До них доносился кислый запах силоса из ям неподалёку.

Мужчины принялись всё внимательно исследовать. Каждое обугленное бревно казалось им подозрительным. Такое часто бывает с людьми, когда они намеренно на чëм-то сосредотачивают размышления.

Конрад услышал звук от обвала грунта и развернулся.

— Грегори? — он прытко подскочил к зияющему отверстию.

По краям ямы снизу плелась длинная паутина. Наëмник прищурился и увидел там каменный пол. Он спрыгнул вниз. Но Грегори нигде не было видно. Его встретили лишь подземные серые лабиринты и эхо.

Конрад присел на корточки, чтобы рассмотреть возможные следы в пыли. Однако её там не оказалось. Всё выглядело слишком подозрительно. По потолку и стенам складывалось впечатление, что здесь уже много лет никого не было. Но вот пол переливался чистотой. Ни единого следа.