Но вернёмся к нашим баранам, а точнее, к дежурству. Во время которого, пока не стемнело, мы старательно разглядывали окрестности в небольшой театральный бинокль. Потом, как солнце ушло, решили отдохнуть, день выдался тяжёлый, и когда придётся поспать, непонятно — вдруг ещё чего-нибудь случится?
Мне выпал жребий прикорнуть первым, поэтому, не откладывая в долгий ящик, я переполз на заднее сиденье и, накрывшись дежурной уазовской курткой, типа тулупа, тут же уснул, рассчитывая проснуться у себя дома и осознать, что всё произошедшее — просто дурной сон.
Вот только спал я недолго, в девять часов меня разбудил Андрей и шёпотом, едва слышно сообщил, что вокруг машины кто-то ходит.
Я тоже прислушался. Шум ветра, шуршание позёмки — вот и все звуки, которые мне удалось разобрать.
— Может собаки бродят? — предположил я. — Не зря же мужики говорили?
— Может и собаки. А может и нет... — Андрей снял карабин с предохранителя и застыл, прижавшись ухом к стеклу.
— Ну? Слышно чего?
— Не-а... Но я точно что-то слышал, стопроцентно.
— А может всё же волки? Как ты думаешь?
— Да кто его знает. Раньше, ещё в советское время, их тут много было, а если мы попали совсем в далёкое прошлое, то и подавно.
Наверное, Андрей прав, но чем могут угрожать волки? Тем более, в селе кое-где горел свет, жужжали генераторы и время от времени гудели тракторные моторы. Какой зверь туда полезет?
— Ща поглядим, кто у нас там ходит... — штатного фароискателя на уазе не было, поэтому я приобрёл его китайский линзованный аналог. Правда, поставить ещё не успел, поэтому, просто воткнув питание в прикуриватель, открыл форточку и, щёлкнув кнопкой, посветил в темноту.
— Нет тут никого, — тонкий луч прошёл по окрестностям, — так что всё нормально, показалось, скорее всего.
— Думаешь? — засомневался Андрей. — Я что-то не уверен в этом. На слух пока не жалуюсь...
— Тихо! — мне показалось, что рядом кто-то есть. Я снова воткнул питание фонаря в гнездо прикуривателя, но включить не успел, вокруг нас, казалось, прямо за дверями, протяжно завыли волки. Не один и не два, целый хор из десятков голосов резко сдавил перепонки, и тут же, отвечая своим диким собратьям, на разные голоса залаяли собаки: от низкого баса огромных сторожевых псов до визгливого треньканья бестолковых шавок.
— Заводи! — выкрикнул Андрей.
Но я уже и так давил на кнопку стартера и, даже понимая, что в машине бояться нечего, чувствовал, как деревенеют от страха мышцы. И только когда заревел мотор, а свет фар резанул по глазам, страх наконец пропал, уступая место какому-то первобытному веселью.
Ослеплённые светом волки поначалу заметались, но тут же собрались в стаю и со всех ног понеслись к деревне.
Их было много. Сколько конкретно, сказать не могу, но точно больше полусотни, и если дать им добраться до домов, дел натворить могут много, никакие собаки их не остановят. А если на улице люди?
Счёт шёл на секунды, поэтому, воткнув привод, я выкрутил до упора руль и, газанув так, что холодный мотор едва не захлебнулся, съехал с дороги прямо в поле, направляя машину вслед за стаей.
Как Андрей выбил прикрученную вместо люка заглушку, я не слышал, обратив на это внимание, только когда сверху защёлкали выстрелы, а волки закувыркались по снегу.
Мне вообще сейчас было не до чего, мотор натужно ревел, но Зяма, вязнув в глубоком снегу, почти не разгонялся. Только у первых домов мы поравнялись со стаей, заставляя зверей сменить траекторию.
— Вот это жесть!.. — на ходу перезаряжая карабин, покинул свою стрелковую позицию Андрей. — Вот это охота!
— Ага, — виляя по полю, я пытался найти следы разбежавшихся волков, — только у нас теперь дыра в потолке.
Сверху прямо на лицо и руки летела мелкая снежная крупа, доставляя определённые неудобства. Ведь уаз — это и так лишённый даже самой крохотной доли комфорта автомобиль, а уж с дырой в крыше, да ещё и зимой, вообще как-то нехорошо становится. Но зато мы прём прямо по полю и, в принципе, делаем это, почти не напрягаясь. Теперь, когда мотор прогрелся, машина поехала совсем по-другому, вот только волки все куда-то подевались.
— Наверное, нужно на пост вернуться, по-любому на выстрелы сейчас кто-нибудь подъедет. Как думаешь? — Андрей поставил магазин на место.
— Наверное, — я сориентировался по огням в селе и, в очередной раз развернувшись, поехал в направлении стелы.
Ну а там нас уже ждали: глава, оба дэпээсника, причём один в этот раз был с автоматом, и четверо казаков из хора. Они-то и остались нашу смену досиживать, а мы, рассказав о случившемся, были отправлены домой ввиду сквозного отверстия в крыше.
— Наверное, надо колхозить что-то, — когда мы доехали и начали закрывать дыру досками, чтобы снега не навалило, предложил Андрей.
— Ага, тачанку апокалипсиса. Кто знает, с кем мы ещё тут столкнёмся. Это ладно волки, не особенно страшно, но ведь и люди должны быть...
В общем, закрыв дыру, мы ещё часа два обсуждали, что и как можем сделать с машиной, и сразу с утра, уточнив в клубе график дежурств, занялись делом.
В первую очередь нас волновал люк. Требовалось сделать так, чтобы он открывался, позволяя стрелять, высунувшись по пояс, и закрывался обратно.
Естественно, люка на замену у нас не было, и мы приспособили крышку от кабины древнего трактора, предварительно немного переделав петли. Конечно, будь у нас сварка, дело пошло бы быстрее, но за неимением оной мы просто положили крышку сверху, — по размерам она почти подходила, — и прямо внахлёст пришурупили её к жести. Получилось, конечно, не очень красиво, но зато функционально. На мелочи вроде протекания воды мы пока внимания не обращали, ведь, кроме люка, требовалось решить еще несколько весьма важных вопросов, одним из которых были не открывающиеся в машине окна. Стрелять через форточку тоже можно, но очень неудобно, а разбивать для этого стекло как-то не хотелось.
Те, кто знаком с устройством уазовских дверей, знают, что, открутив два болта, рамка со стеклом легко снимается. Вот только когда припрёт пострелять, наверняка заниматься верчением болтов будет несподручно, поэтому нашей задачей было сделать так, чтобы рамка отстегивалась быстро и без геморроя. И ещё немаловажная деталь — она не должна была делать этого самопроизвольно.
В общем, на то, чтобы решить проблему, у нас ушёл почти весь день, точнее, оставшееся до дежурства время. А когда мы всё же справились с задачей, к дому подъехала машина.
— Добрый день, уважаемые!.. — в калитку заглянул какой-то мужик, но, увидев собак, зайти не решился. — Андрей, — позвал он, — можно тебя на минутку?
Как я уже говорил, Андрей человек общительный и за те несколько лет, как купил дом в нашей деревне, успел познакомиться с большей долей её жителей. Может быть я и преувеличиваю, по переписи в селе проживает три тысячи человек, но даже если это так, то ошибся я не намного.
В общем, Андрей вышел за ворота и довольно долго о чём-то разговаривал с пришельцем, а вернувшись, тяжело вздохнул.
— Одного не могу понять, — покосившись на отъезжающую машину, заговорил он, — такая ситуация сложная, даже страшная, а они всё власть поделить не могут! Как дети, ей богу!
— Ты сейчас о чём?
— Да эти, оппозиция наша, колхозная... Собирают против главы коалицию, чтоб их.
Оппозиция в деревне, чтобы вы понимали, это такая странная штука, когда «оппозиционеры» лезут к власти не ради каких-то благ или возможности на что-то повлиять и даже не ради самой власти — они лезут туда для того, чтобы нагадить своим недругам. Без мотивов и объяснений. Чисто личная неприязнь.
— А нахрена? — не мог не спросить я.
— Боятся, что глава воспользуется ситуацией для личной выгоды.
— Это сейчас? Личная выгода? Они чего там, последние мозги пропили?
— Не знаю. — нахмурился Андрей, — вроде он машину у кого-то изъял и оружие ещё... Типа для себя.
— Понятно. А с чего они решили, что для себя? Что ему, ездить не на чем? Или стрелять?