— Если чё, Савра, отнимать этот кораблик ты будешь не у меня! — сразу слил разборки бывший лидер Альянса и по очереди ткнул пальцем в меня, Кирилла и Сашу.
Наши три грозных головы особого впечатления на местных не произвели, а Савра так вообще разулыбался:
— Ну тогда спасибо, что подогнали нам кораблик…
— В ружьёо-о-о-о-о! — прервал его крик Борборыча. — Пушки пополам — ядра, картечь. Филя, Нагибатор! Держите трап!
Он ещё раздавал приказы, а улыбка Савра слегка поблекла. Потому что очень сложно улыбаться, когда тебе в лицо смотрит десяток длинных ружейных дул, а пара заросших и суровых товарищей в стальных шлемах и кирасах, помахивая молотами, перегораживают вход на корабль.
— Ух-ух-ух! Какие вы резкие, парни! У меня понос и тот мягче проходит!.. — Савра поднял руки и всё-таки заставил себя ухмыльнуться, хоть кадык и выдавал обуревавшие его чувства, трижды за короткое время пробежав по горлу.
— Резкие мы, когда приказ звучит не зарядить, а сразу беглый огонь! — ответил я, с укором глянув на довольного Медоеда, который, как мне кажется, специально хамил местному голове. — И, кстати, стреляем мы на звук, движение — и вообще просто так.
— Не стоит! — быстро заметил Савра. — Это как-то не по-человечески…
— Чужие корабли тоже отжимать не слишком справедливо! — заметил Кирилл. — Тем более, ваши лодочники нас сами пригласили.
Лодочники встретили нас неподалёку от посёлка Русских. И нет, это как раз было имя собственное. Посёлок Русских населяли представители всех рас и национальностей, но основным населением всё-таки были именно русские. А населения на первый взгляд было под десять тысяч — и никак не меньше. Большой посёлок по местным реалиям. Внутри города, обнесённого массивной деревянной стеной, обмазанной глиной, были ещё три опорных точки для обороны. Каменная крепость, комплекс кирпичных построек — и, собственно, порт, который тоже окружала стена.
Когда мы появились в поле зрения горожан, к нам подплыли сразу пять лодок, с которых и предложили за мзду малую переночевать в порту. Видимо, подобное здесь практиковалось. Правда, на такую ораву гостей пришёл посмотреть сам глава посёлка — и вот тут-то и состоялся вышеописанный обмен любезностями.
— И вы чё, ко всем ходите в гости, кто приглашает? — уточнил Савра, всё ещё усмехаясь. Однако ухмылка у него была уже далеко на такая наглая, как в начале нашей светской беседы.
— Ко всем! — кивнул я ему, любезно оскалившись в ответ.
Не ожидавший такого поворота Савра перестал улыбаться, а я перешёл к перечислению, загибая пальцы:
— К прионцам ходим, к вышронцам захаживали… Правда, прионцы не приглашали, но мы всё равно зашли. Очень хотелось узнать, умеет ли их королева плавать или нет.
— Гопота! — позвал Савра Медоеда. — Что за отморозков ты к нам привёл, а?
— Ха-ха-ха! Что, получил, Савра? — радостно спросил Медоед. — Знакомься! Этот кучерявый — та самая тварь, что развалила моё государство на старом острове, потом прислала сюда моих ребят на плотах, потом вышибла у себя с острова лысых вышронцев, а потом приплыла сюда… И уже который день здесь беспредельничает!..
На Савра без слёз смотреть было нельзя — он как-то резко сбледнул и принялся сильно потеть, благо шкафообразная комплекция позволяла.
— Тут они уже разнесли кочевников, отобрали у них священное яйцо, взяли на абордаж три вышронских ладьи с востока… — продолжал заливаться соловьём Медоед.
— Так… Что-то назрел у меня, хлопчики, к вам важный вопрос: а вы когда, слава Богу, от нас свалите? — Савра внимательно посмотрел на меня и партнёров. — А то я что-то волнуюсь…
— Правильно! — согласился я с ним. — Надо волноваться! А то вот не продадут нам здесь припасов, и останемся мы их сами заготавливать.
— А, ну вы тогда у англичан на территории заготавливайте! Или у вышронцев!.. — обрадовался Савра. — Хотя за опыт и очки — получите вы припасы у нас. Этого у нас, слава Богу, в избытке…
Вот честно, я так и не понял: Савра у нас всерьёз корабль отжимать собирался или просто шутил. По таким людям вообще не поймёшь, где заканчивается шутка и начинаются серьёзные намерения — за что я их и недолюбливаю. Но в целом, когда границы очерчены, то и с ними можно ровно общаться.
Вот и мы пообщались с Савра, пока он шёл с нами до складов с провизией. Шторм, по его словам, ожидался буквально со дня на день. В посёлке Русских вообще как-то умели определять погоду загодя. И Медоед на ходу подтвердил — местные почти не ошибались. Во всяком случае, не чаще, чем гидрометеоцентры на Земле. Так что, если все уверенно говорили, что скоро шторм, значит — скоро шторм.
У нас не спрашивали, куда мы отправляемся и почему сразу после шторма, а мы к ним и не лезли со своими рассказами. На портовых складах мы заплатили за вяленое мясо, сушёные фрукты и овощи — и даже за разносолы в деревянных кадочках. Взяли и свежей еды, чтобы хотя бы первые дни не ощущать себя жвачными, регулярно перемалывая челюстями жёсткую пищу. Мне так вообще хватало необходимости ежедневно жевать дерево — а вот еды хотелось нормальной.
Всю свежую пищу мы брали на маленьком рыночке внутри порта. Потому что неприветливые хозяева посёлка Русских нас за пределы порта выпускать отказались. Сказали, что у нас рожи подозрительные — и особого доверия к нам нет. Вот и пришлось пользоваться тем, что продавали на разрешённом пятачке.
Вечером в порт вошли две вышронских торговых ладьи. Эти ладьи выглядели поменьше наших, больше напоминая те, на которых к нам приплыли лысые вышронцы. Однако обводы у них были ещё более хищные, выдавая скорее военное, чем торговое назначение. Сошедшие с кораблей вышронцы долго торговались со служащими порта.
— Это нормально? — спросил я у Медоеда, кивнув на ладьи.
— Что нормально? — не понял тот. — То, что их в порт пустили? Или то, что торгуются?
— Ну Савра вроде не любит вышронцев… Если верить тому, что я успел здесь услышать, — заметил я.
— Савра никого не любит! — отмахнулся Медоед. — Кроме себя, жены и опыта с очками. А торговать здесь может любой — это никак не возбраняется.
День пятьсот девяносто третий!
Вы продержались 592 дня!
Утром следующего дня вышронцы выкатили на торговую площадь палатку и в самом деле принялись торговать. Причём, они не только продавали, но и активно скупали некоторые поделки землян. Я с любопытством понаблюдал за этим, пока утолял свой древесный голод. А вот потом у меня появилось острое желание утолить и возникший культурный голод. По подсказке матросов я намылился в портовый кабак, где вроде как и наливали, и кормили. Конечно же, Ариша увязалась следом, проигнорировав все мои предупреждения о вреде алкоголя и кабаков.
На выходе с пирса нас проверили на предмет оружия. В городе ходить можно было только с ножами, но я даже нож брать не стал. Раз все без оружия, то и я буду белым и пушистым. Мы с Аришей прошли порт, свернули у рынка направо — и подошли к небольшому зданию в два этажа с черепичной крышей.
Уже внутри я резко пожалел, что всё-таки не взял нож. Вот, честно слово, это прямо какая-то магия названия… Стоит назвать любое относительно приличное заведение портовым кабаком — и оно становится настоящим портовым кабаком. Внутри сразу появляются тёмные личности, которые обстряпывают свои тёмные делишки, а ещё до безобразия хмурые матросы с рыбаками — и, в довесок к ним ко всем, совершенно невменяемая публика.
— О-о-о-о! — стоило нам войти, как навстречу немедленно нарисовался совершенно бухой по случаю утра тип, который, широко разведя руки, сунулся обниматься к Арише.
Ариша дёрнулась было — видимо, достать ножи и порезать придурка, но потом передумала и спряталась ко мне за спину.
— Руку сломаю! — пообещал я пьяному типцу со всей добротой, на которую был способен.
— А-а-а-а! — с пониманием протянул типец и благополучно отвалился куда-то в сторону. Причём, отвалился в буквальном смысле слова, вызвав возмущённые крики за ближайшим к месту его падения столиком.