А на следующий день эпидемия и вовсе приобрела массовый характер… Когда я проснулся, разбуженный утром Аришей, и пошёл в администрацию, чтобы вместе с Сашей и Кириллом проведать больных, то на входе столкнулся взглядом с Лидией… Глаза у девушки были красные-красные, прямо как у вампира.

— Чрезмерные возлияния? Бессонная ночь? Начало смертельной болезни? — спросил я.

Лидия хмуро глянула на меня, а потом кивнула головой в сторону внутренних помещений:

— Если бы только у меня…

В комнате для совещаний сидели Мила и Кирилл: красноглазые, несчастные и уже слегка подрагивающие.

— Вот, хорошо, что ты пришёл… — сказал Кирилл. — Ваську возьми к себе в форт, а то тут его кормить будет некому… Вчера приехали гонцы почти из всех наших крупных поселений — у них такая же картина. Люди заболевают, и ничего не помогает. Мы все в лечебницу…

— Ну, такими темпами, и я скоро к вам присоединюсь, — заметил я. — Может, уже прекратить всё это, и айда по домам подыхать?

— Если честно, совсем не соображаю… Вы решите с Сашей сами, ладно? — попросил Кирилл умоляющим голосом.

Не прошло и двух часов после того, как Кирилл отправился в лечебницу, как стало понятно, что решать здесь больше нечего. Рядом со срубами уже скопилась толпа в три-четыре сотни человек. И все эти люди хотели хоть как-нибудь пристроиться в карантинной зоне. Массовое заражение в Мысе, похоже, вышло на новый уровень… Я, Саша, Котов и Ваня смотрели на происходящее внизу со стены и пытались понять, что теперь делать.

— Нет, на всех мы срубов не построим, — заметил Котов. — Просто не успеем.

— Надо отправлять всех по домам, — кивнул я. — Или размещать под открытым небом.

— Может быть, просто делать навесы? — предположил Саша. — Чтобы была крыша на случай дождя, а так — почти под открытым небом.

— Или уплотнить те срубы, что есть, — Ваня скептически посмотрел на лечебницу, как бы примериваясь, сколько туда ещё людей влезет. А потом замер, обернулся и уже в сторону проорал. — Щипок, а ты что тут делаешь?! Ты же в лечебнице должен быть!

Я обернулся и уставился на парня, бредущего к стене в глубокой задумчивости в одних кожаных трусах.

— Так я и был!.. — ответил тот. — Я только не помню… Я просто увидел надпись, что умер — а потом возродился. Сколько я там пролежал?

— Сегодня шестой день пошёл… — машинально ответил ему Ваня и растерянно посмотрел на меня, а потом на Сашу.

— Интересно, а во второй раз он может заболеть? — пробормотал Котов. И вот мне очень не понравился ход его мыслей.

К сожалению, ответ на вопрос мы узнали очень скоро: может, ещё как может… Из первых заболевших в тот день умерло пятеро, и двое уже к вечеру заразились снова. А ещё заболел Ваня. Из руководства пока держались только Котов, я и Саша. Да и из тех союзных руководителей, кто был сейчас в Мысе, не все избежали заразы.

На следующий день начали появляться те, кто умер в небольших посёлках и окрестных лагерях. Сплошной поток людей, не всех из которых можно было сразу отправить назад — потому что некоторые лагеря были дальше одного дня пути. Красноглазая стража пока ещё умудрялась поддерживать порядок, но завтра-послезавтра все стражники слягут, и останутся только ударники и часть армии — те, кто ещё не заболел.

Слишком долго мы сидели ровно на пятой точке — система и организаторы «Жертв Жадности» не любят этого… На что как бы намекала цифра трансляции в уголке, появившаяся в тот же день. Пусть цифры росли и не с такой скоростью, как во время какого-нибудь рейда в гнездо опасных зверушек, но зато и времени на рост аудитории было значительно больше. Понятно, прикольно ведь посмотреть, как от какой-нибудь простенькой болячки вымирает целый остров… Чтоб вам попкорном подавиться, гнусные инопланетяне!..

Нас спасло случайное совпадение. Вечером новый посланник из Перевала, рассказывая, как у них обстоят дела, упомянул, что количество заболевших сократилось.

— Как сократилось? Почему? — сразу вцепился в него Саша.

— Да я не знаю! — оправдывался присланный мужик. — Просто заболевших стало меньше…

— А что вы делаете? — спросил я.

— Ну как… Построили сруб, как вы и советовали, — стал перечислять мужик. — Туда сносили заболевших. Они умирали там. Мы построили ещё два сруба рядом. И вроде как новых заболевших сегодня уже стало меньше…

— Надо идти туда, — я глянул на Сашу. — Только скажу Борборычу, чтоб завтра начал патрулирование улиц… Сразу после того, как вся стража сляжет.

— Что ты хочешь там найти? — спросил Котов.

— Не знаю, — признался я. — Но, судя по всему, что-то там в корне отличается от нашей ситуации.

— Ну попробуй… Хотя я бы сказал, что ты больше нужен здесь, — пожал плечами Котов.

Естественно, Филя нужен здесь — в качестве всеобщего пугала. Но я ведь не только пугало — у меня ещё голова имеется, и я ей не только есть, но ещё и думать могу. Утром вместе с Аришей мы покинули Мыс и отправились вдоль Золотой на север. Если честно, я опасался, что в пути нас кто-нибудь укусит, и мы обязательно заболеем. Однако нас всё не кусали… Зато в лесу явно прибавилось птиц, которые совершенно нагло, не стесняясь людей, носились между деревьями.

Естественно, до птиц нам не было особого дела, хотя увеличение их поголовья и выглядело подозрительно. К обеду мы достигли Перевала и сразу вызвали «кого-нибудь главного», принявшись закидывать его вопросами. Местный и.о. начальника посёлка — Рюмка (потому что фамилия Рюмкин) — в ответ только руками разводил.

— Да не знаю, почему! — признался он, когда я накинулся с вопросами. — Филь, вот ей-богу! У нас здесь тоже люди заражаются. Вон, сегодня часть Вараньего к нам перенеслась… Но скорость снизилась, точно тебе говорю!.. Поначалу по несколько десятков в день заболевало, а сегодня — всего три десятка новых.

— После чего это случилось? — спросил я.

— После того, как мы новые срубы построили, — почесав затылок и задумавшись, ответил Рюмка.

— Показывай! — приказал я.

— Не! Я туда не пойду! Заражусь ведь! — Рюмка замахал руками.

— Ты мне покажи, где срубы! Сам схожу! — рявкнул я в сердцах.

Ариша увязалась со мной, как я её ни отговаривал. Аргумент у неё был один — всё равно рано или поздно заболеет. А две головы лучше одной, как и четыре глаза лучше двух… Так что на осмотр срубов мы пошли вместе. К сожалению, сколько я ни пялился на постройки — ничего особенного заметить в них не мог. Совершенно одинаковые временные срубы, которые перекосит всего через месяц… Простенькая крыша, заваленная каким-то лапником…

Внутри, прямо на полу, под тонкими серыми одеялами, лежали больные разной степени тяжести. А две женщины и трое мужчин ухаживали за ними, хотя глаза уже у всех были красными. Наверное, я так и ушёл бы ни с чем, но Ариша посмотрела наверх, а потом пригляделась и спросила у одного из работающих в лечебнице мужиков:

— А почему потолок красноватый?

— А? Чё? А!.. Ну это просто дерево такое попалось, — пожал он плечами. — Какая-то то ли пихта, то ли лиственница… В общем, что-то хвойное…

— Это для новых срубов? — прищурился я.

— Ага, для новых, — кивнул мужчина. — Старый-то давно построен, и мы его раньше особо и не использовали.

— Подожди-ка… А ветки на крыше — от тех же деревьев? — уточнил я на всякий случай.

— Ну да…

Мы с Аришей переглянулись, убедившись, что каждый понял всё правильно, и почти что выскочили наружу. Я сразу схватил одну из веток и пригляделся. В жизни бы не подумал, что это хвоя… Хотя да — очень тонкие листья напоминали иглы. Что это за дерево, я не знал — зато, как оказалось, Ариша была в курсе.

— Тис! — кивнула она. — У них часть сруба сделана из тиса!..

— А что в нём такого-то? — спросил я, крутя в руках одну из иголок.

— Он почти весь ядовитый, — ответила девушка. — Хвоя, древесина… Лошадь съест граммов триста, и всё — нет лошади!

— А почему лошадь? — удивился я.

— Потому что я видела, как такое с лошадью случилось!.. — огрызнулась девушка.