— В общем, есть у меня идея, — признался Котов. — Интересная. Вам понравится! И мне нравится.
— Не томи! — усмехнулся я.
— Пора вам с Борборычем отобрать у меня часть бойцов и заняться созданием армии, — сказал Котов. — У нас в Мысе сейчас есть и бойцы Обители, и ополчение. Часть людей уже давно служит чуть ли не на постоянной основе…
— Думаешь переделать их в ударников? — спросил Борборыч. — Так мы всегда были открыты для набора…
— Нет, ударники — это ударники! — не согласился Котов. — Вы — особое образование, которое вобрало в себя авантюристов почти со всего нашего мега-острова. Если вы найдёте ещё хоть пару десятков таких же — это уже будет чудо из чудес… А нам нужна армия — пусть небольшая, но профессиональная.
— А чем плохо ополчение? — удивился Борборыч.
— Тем, что мы в него гоним всех, кого не лень. И доверия к таким бойцам — лично у меня крайне мало! — пояснил Котов, нахмурив брови. — Если вы не заметили, то у нас тут огнестрел начали делать, и недалёк тот день, когда наши мастера сделают первое ружьё. А человек с ружьём, как известно, должен быть опорой власти, а не сам претендовать на власть. Смекаете?..
— В армию надо набирать только тех, кто лоялен, — кивнул я, переваривая идею Котова. — Потому что они будут иметь постоянный доступ к оружию.
— Именно! — согласился глава ополчения, разведя руками. — И таким образом у нас получится разделение сил: ваш своеобразный спецназ из ударников, армия с огнестрелом и стража с хорошим вооружением. Ну и ополчение, которое мы будем формировать по остаточному принципу…
— Тогда нам нужны ещё и артиллеристы, — заметил Борборыч. — И эти… флотские. Рано или поздно нам придётся с вышронцами и в море столкнуться…
— Это уже вам решать, как дальше вооружённые силы внутри дробить, — отмахнулся глава ополчения. — А я бы вообще занялся тем, чем и раньше занимался.
— Это чем? — поинтересовался у него я.
— Специальной службой, — охотно пояснил Котов, и у него даже глаза загорелись. — Сыск, разведка, шпионаж — а ещё противодействие и тому, и другому. Если я всё правильно понимаю, скоро к нам сюда потянутся потоком люди со всего мега-острова. И всех их надо будет проверять… Да, Филя, я не забыл про островитян!
— А ещё Никитича, суку, найти надо, — сжав челюсти, заметил я. — И всех этих добровольных надзирателей. Такое прощать нельзя…
Впрочем, все наши обсуждения пока были на уровне планов, потому что самым распространённым оружием в Мысе всё ещё оставались копья… Кирилла и Сашу я в тот день так и не дождался — к ним целая вереница делегаций нескончаемым потоком шла. Стало понятно, что назревшие вопросы пора решать самостоятельно. И, попрощавшись с Котовым, я предложил Борборычу навестить Бронзу.
Наш мастер пребывал в приподнятом настроении, поскольку ни одна из его пушек не дала трещину и не взорвалась — и вот это он считал отличным результатом. Мы обсудили с ним все сложности, которые возникали при использовании орудий: горящие ошмётки в стволе, которые надо было тушить, нагрев ствола при частой стрельбе, неудобство удержания маленьких пушек и сложности зарядки. Хотя вот насчёт последнего я понимал, что даже те снаряды, которые нам сделали — это уже само по себе немалое подспорье.
Потом к обсуждению присоединился Дядя Фёдор, которого к нам отправил Котов — и мы тут же перешли к вопросу нового оружия. Нет, пушки — это, конечно, хорошо и важно. Но далеко не каждый боец Мыса сможет наши «мелкашки» таскать на себе, да ещё и стрелять с рук. Нужны были ружья — причём, желательно, не дульнозарядные. Как только я об этом сказал, у главного мастера чуть инфаркт не случился.
— Вот у тебя хо-хо не хо-хо?! — спросил он. — Казнозарядное ружьё захотел! Филя!.. Откуда я тебе его возьму?!
— Мушкет ещё повторить сможем, — кивнул Бронза. — Ну в крайнем случае…
— Чтобы разработать что-то более удобное, — кивнул Дядя Фёдор, соглашаясь с мастером, — нужен конструктор-оружейник, который в этом разбирается. А где мы его возьмём?
Он обвёл всех взглядом, будто надеясь, что у кого-то в закромах завалялся настоящий конструктор — оружейник.
— А ведь возьмём! — неожиданно улыбнулся Бронза. — Где сейчас Фаня?
— А что Фаня? — удивился Дядя Фёдор. — Он тут каким боком?
— Он вроде как ружьями увлекался! — сказал Бронза.
Нашли Фаню — чернявого мужчину под тридцать лет. Он запрос выслушал, кивнул и принялся объяснять, как и что можно сделать.
— Ну, во-первых, от ружей навроде аркебуз толку вам не будет! — сразу заметил он. — Лучше ещё пушки уменьшить и на приклады приделать.
— Минута зарядки почти… — заметил я. — И наводки никакой.
— Ну а что вы хотели-то? — заметил Фаня. — Команда «Цельсь!» сменила команду «Наводись!» довольно поздно, если по историческим меркам… А аркебузы и прочее раннее ружьё заряжается тоже не особо быстро.
— И зачем они тогда были нужны? — удивился Бронза.
— Там свои подводные камни были, но люди на эти ружья свою тактику придумали: пока часть отряда заряжается, другая стреляет, — пояснил Фаня. — Но всё это в чистом поле хорошо…
— Получается, что стрелять мы сможем только из укрытий… — кивнул я. — А если попробовать ускорить процесс заряжания?
— Если вас не интересует нарезной ствол… — заметил он, вооружившись листком и угольным карандашиком. — …А он вас не интересует, потому что мы его всё равно не сделаем пока! …Значит, можно использовать конструкцию крепостных ружей и совместить её с охотничьими ружьями нашего времени. Вот ствол, вот приклад с встроенной каморой…
— Подожди, а патрон надо будет делать? — забеспокоился Дядя Фёдор.
— Нет, его функцию выполняет камора, — объяснил Фаня. — В её размерах всё уже рассчитано. На пулях делаем ободок, который должен совпасть с границей каморы. С обратной стороны каморыделаем полку, куда попадает часть пороха — и бьёт кремниевый курок. Чтобы зарядить, надо будет преломить ствол, засыпать в камору порох, заложить пулю до ободка и вернуть ствол на место. Как всё это сдавить — вопрос чисто технический. Я бы предложил затвор на усилии… Сделать — не так сложно, даже нашими силами.
— Сомнительная конструкция… — заметил Дядя Фёдор. — Даже мне понятно, что так совмещать ствол и патрон — не слишком надёжно. Да и сталь… Нужна сталь хорошая.
— Не надо хорошей стали: нужны просто более толстые стенки, чем я накидал на схеме, — Фаня принялся рисовать под одним наброском другой. — Да, получится больше вес, но ведь вам и выстрел нужен помощнее…
— А зачем нам выстрел помощнее? — удивился Борборыч. — Вроде и так неплохо бьёт!
— А вы доспех этого главного вышронца видели? — спросил Фаня.
— Я видел! Мятый весь… — ответил Дядя Фёдор.
— Мятый, — серьёзно кивнул наш новый оружейник (ну а если не он, то кто?). — И ни одной дырки, между прочим… А это что значит?
Он подождал ответа, но не слишком долго.
— …Что его даже картечь не пробила! — закончил Фаня, ничуть не расстроившись. — И ведь это почти в упор. Я пообщался с теми ополченцами, кто тогда поближе был к месту прорыва. Трое из пяти были уверены, что он умер вовсе не от попаданий картечи, а от падения со стены вниз головой. Просто шею сломал!
— Тащите доспех… — нахмурился я.
Дядя Фёдор отправил одного из помощников на склад, где хранился трофей, а сам принялся критиковать конструкцию, нарисованную Фаней.
— Стрелять будет нелегко, зато решается куча проблем ранних конструкций ружей, — отбивался от него мастер. — Вес будет большой, согласен, но они и пушки на руках таскают!.. Износ будет очень высокий — все эти составные части будут стираться только в путь, а мы что, решили делать на века?.. Ну, на пару лет хватит — а потом на переплавку!
Наконец, принесли трофейный доспех, который все принялись с интересом изучать. Ни одного пробития!.. Несколько картечин пришлись в конус нагрудника, но по касательной. Они оставили глубокие вытянутые вмятины, которые и отправили в полёт нашего врага, но, как и говорил Фаня — причиной смерти явно стали не они.