- Вышел сразу, как закончился приём в клинике, – пожал плечами доктор. – Здесь долго идти, сами знаете!

- Ладно, неважно… – Игорь махнул рукой. – Слушай, док, а ведь этот урод за ночь все жизни восстановит?

- Конечно! – удивился дурацкому вопросу доктор.

- Тогда ещё пять минут, док! Личные счёты… – Игорь вытащил из-за пояса палку. И вот тут я понял, что сейчас меня будут ей бить. Больно! И ведь я даже поорать не могу нормально!..

Бить Игорь умел… По груди, по плечам, по животу, по этому самому… Сука, он мне будет должен теперь!.. Я теперь ему «это самое» при следующей личной встрече отрежу, вот ей-ей! От боли у меня потемнело в единственном видящем глазу, да и со слухом было что-то не то: удары палки сливались по громкости с ударами сердца и стуком крови в висках… Жизнь опускалась медленно-медленно… Я старался молчать, но скоро не выдержал – и мычал, мычал, мычал… А Игорь со сладкой улыбкой садиста продолжал избиение.

- Игорь, заканчивайте! – попросил его доктор. – Пять минут прошли.

- Ещё минуту!.. – прохрипел Игорь.

- Всё! – доктор явно разозлился. – Я всё-таки врач! Я лечу людей, а не помогаю их калечить! Если вы не прекратите немедленно, я развернусь и уйду!..

- И что вы скажете Барону? – вытирая пот со лба, поинтересовался Игорь.

- Мне Ветров – не хозяин! Это вы ему будете объяснять, почему я ушёл! – расхрабрившись, сообщил доктор. – И не в вашем положении перебежчика выкаблучиваться, Игорь! Или вы думаете, мне сложно отправить с торговцем весточку вашей правительнице, как вы от службы косите и заговоры здесь плетёте?

На минуту мне показалось, что Игорь сейчас и доктора стукнет своей палкой – сжимал он её так, что костяшки на пальцах побелели. Но прилетело снова мне – по этому самому… И пока я мычал от боли, Игорь успел уйти, оставив меня наедине с доктором. А тот неспеша пошёл за углями, а потом организовал себе очаг, поставил на него глиняный котёл, куда налил воды и положил какие-то инструменты – явно золотые.

- Сейчас продезинфицируем, и я вам волью физраствор и снотворное! – пообещал доктор. – Знаете, даже обезболивающее вколю… Совершенно бесплатно! Смотреть жутко, что они с вами сделали… Не знаю, как вас зовут, и чем вы им так не угодили, но я бы на вашем месте осторожнее выбирал врагов.

- Эо оы ээ аа аыи! («Это они себе врага нажили!») – сообщил я доктору и добавил: – Ыы оэ-э! («Им конец!»).

- Думаете, вы достаточно влиятельный человек, чтобы чем-то им навредить? – удивился доктор.

Да почему вот именно он меня понимает? Как, блин, он это делает?

- Не удивляйтесь! У меня, к сожалению, богатая практика… – грустно улыбнулся доктор.

Было видно, что ему хочется поговорить, но всё-таки он прервался и замолчал. То ли боялся, что его слова услышат, то ли просто решил, что ему сейчас не до того. В котле закипела вода, и все инструменты были вытащены и установлены. Это и в самом деле была капельница. Золотая ёмкость, золотая трубка и маленькая стеклянная вставка, чтобы следить за поступлением физраствора – откуда они его достали?

- Это много раз прокипячённая и профильтрованная морская вода, – заметил моё удивление доктор. – У нас дома я бы такое вводить побоялся, но здешняя регенерация всё пережёвывает.

Заканчивалось всё изгибом трубки и золотой иглой. Не слишком подвижная конструкция – видимо, рассчитанная на то, что пациент не станет убегать. Впрочем, меня ведь зафиксировали так, что я даже шевельнуться не мог… Конечно, я слегка разодрал иглой дырку – из чистой вредности – однако особого толку от моих потуг не было. Как бы я ни пытался замедлить введение жидкости, ничего не помогало… Глаза налились знакомой тяжестью – прямо как в квесте с коло-коло, а, может, даже и хуже. Но я всё ещё держался, удивляя и доктора, и подходивших обителевцев…

Однако всё-таки уснул…

День двести семьдесят пятый!

Вы продержались 276 дней!

Пробуждение показало, что всё плохо. Сытость поднялась до 70%, жажда вообще болталась на 100%, а жизнь восстановилась полностью – и это значило, что на плоту я продержусь очень долго… Меня снова несли – на этот раз в каком-то ящике, так что звуки внутрь почти не проникали. В нём было душно и жарко. А я, понимая, что, может быть, это и есть мой единственный шанс – принялся дышать, как паровоз, гоняя остатки кислорода через лёгкие. Я очень хотел задохнуться!..

Но меня доставили до места раньше. В глазах уже темнело, когда крышку ящика открыли.

- Почти задохнулся, Андрюш! – удивлённо проговорил неизвестный мне голос.

- Что делать? Организм здоровый, снотворному сопротивлялся почти два часа. Как вынули иглу – так сразу и проснулся. Небось, специально дышал и напрягался, да?.. – поинтересовался склонившийся над ящиком доктор.

- И э оы! («И ведь почти!») – сообщил я ему обиженным голосом.

- Ну… «Почти» не считается! – ответил врач. – Принимайте груз, товарищ Ветров: он жив, здоров, достаточно сыт и не страдает от жажды.

- Ну и отлично, Андрюш! Спасибо! – барон почувствовал мой взгляд и посмотрел прямо в глаза. Он ещё не понимал, что дело под номером 131 только что было заведено. – О, дорогой мой, не смотрите на меня так грозно! Вы отлично нам послужите в деле ослабления сразу двух посёлков, потенциально для нас опасных.

- Он грозил тем, что вы нажили себе врага. И очень уверенно говорил, что вам конец, – вспомнил нашу ночную беседу доктор. – Неужели может?

Дело под номером 132 закрепилось в моей памяти: доктор ты или нет – но вот это была подстава…

- Спасибо, что сказал, Андрюш! – поблагодарил его Барон. – Да, может… Но мы его отправим туда, где он нам никак не сможет угрожать.

- Вы уверены? Всё-таки я не настолько… – доктор задумался, подбирая слово. – …Защищённый человек, как вы…

- Да, Андрюш. Ты не переживай! – кивнул Ветров. – Он отправится в морское изгнание. Ты ведь знаешь, что это.

Доктор кивнул и сразу успокоился.

- Жаль, конечно… – сказал он мне. – Но свою жизнь я ценю и люблю. А вы всё-таки впредь заводите менее опасных врагов! Всего хорошего, товарищ Ветров.

- И ты не болей, Андрюша. Жене привет!

Доктор ушёл, а Барон прошёлся вокруг ящика, морща нос.

- Вы уж не обижайтесь, Филипп, но политика – дело грязное! И вы в этом ни сном, ни духом, к сожалению! – Ветров улыбнулся.

- Эо эя оои уе аы ео! («Это тебя потрошить будет грязным делом!») – сообщил я ему.

- Знаете, даже забавно!.. – заметил Ветров. – Мне интересно было бы услышать, что вы скажете, узнав, что своим отбытием вы заставите Мыс и Обитель вцепиться друг в друга насмерть. А ведь есть ещё и Эльдорадо… Надо будет и с ними Мысу подставу организовать… А вон и Игорёк идёт!.. Ну-ка всё, тише... Игорь!

- Барон!

- Вот и доставили нашего пациента! Плот уже готов! – Ветров довольно засмеялся. – Вино будете?

- Не откажусь, – ответил Игорь, заглянул ко мне в ящик и поморщился. – Обдристался и обмочился… Жалкое зрелище!..

- Ну-ну!.. Не стоит прыгать по телу обездвиженного льва! – посоветовал ему Ветров. – Пусть глупого и молодого, но льва.

- Котёнок он сопливый, а не лев! – буркнул расстроенный сравнением мой личный недруг.

- Вы неправы, Игорь. Он всё-таки лев! – не согласился Ветров. – Сколько всего сделал Филипп на нашем мега-острове… Керамика, ткани, бронза, бумага, масло!..

- Это не он делал, барон! – возмутился Игорь. – Этот кадр только бегает и воюет! А мастера – да… Мастера в Мысе хорошие!

- А вот у меня другая информация, – возразил Ветров. – И своим информаторам, Игорь, уж простите, я верю больше. Впрочем, зачем мы спорим? Кто бы что ни сделал, но Филипп скоро отправится на другие острова. Зато мастерские Мыса никуда не пропадут. Впрочем, масляное производство достанется вам. Нам с лихвой хватает и масляных пальм.

Чем больше я их слушал, тем больше у меня глаза на лоб лезли. Эти два кадра с удовольствием делили производственные мощности Мыса! Вот прямо тут!.. Прямо при мне!.. Охренеть не встать! Люди, это что такое делается-то?! А?! И что за масляные пальмы? Надо бы наведаться и прихватить образец для Финика…