— Бесполезно. — махнул тот рукой. — там только резать... Это когда уже вернёмся с оборудованием, с резаком, домкратами... Тогда откроем...
— Тут ещё в бомбоубежище вход нашли. Там тоже без резака делать нечего. — добавил Олег, и спросил неожиданно, — Лететь, когда планируем?
— Не знаю. Подумать нужно. — пожал я плечами.
— Слушай, — насупился Леонид, — давай уже разрулим этот гордиев узел!
— Разрубим. — поправила внимательно прислушивавшаяся к разговору Аня.
— Да хоть разжуём! — Леонид встал на ноги, и подойдя к котлу, открыл топку. — Надо уже определиться, если там точно всё, списали нас — это одно, краями разойдёмся и пойдем своим ходом! А если всё-таки нет, — так мол и так, ошибочка вышла, значит только время теряем!
— В любом случае наших предупредить нужно... — после недолгой паузы, добавила Ольга. Она вообще старалась не лезть в ни в какие обсуждения, но здесь, видимо, не удержалась.
Я молчал. Молчал и думал. И вдруг ощутил знакомый холод где-то в районе затылка. Резко обернулся, но кроме детей сзади никого не было.
Вот только ощущение усиливалось.
Ничего не объясняя, я накинул куртку, натянул шапку, и отмахнувшись от вопросов, выскочил в коридор. Оттуда через цех на улицу, и вдоль стены до конца здания. Отпустившее было покалывание заметно усиливалось, но когда я выглянул из-за угла, вдруг резко пропало. Я присмотрелся. На снегу, в десяти метрах, что-то лежало.
Автомат я почему-то не взял, револьвер тоже, поэтому, вместо того чтобы взвести затвор, зябко поёжился, интуиция молчала.
— Что там такое? — обеспокоенные моим внезапным уходом, подбежали мужики.
— Да вон... — кивнул я на сереющее пятно.
— Так это ж косуля! — воскликнул Леонид. — Откуда она тут?
Осторожно крутя головами, мы подошли ближе. Перед нами, распластавшись поперек тропинки, действительно лежала тушка некрупной косули с разорванным горлом. Обычно они такого желто-серого цвета, а эта была почти белая, поэтому я и не определил сразу.
— Еще тёплая... — потрогал «добычу» Олег. Выскочив в незастегнутой куртке, он запахнул полы, и прижав их рукой, добавил — И следы...
На снегу возле туши остались чёткие отпечатки огромных лап, и мы все прекрасно знали кому они принадлежат. Мне даже показалось что следы вроде как больше стали, хотя может быть действительно показалось.
— Ты смотри... Нашёл таки... — удивленно ухмыльнулся Леонид. На его лице в этот момент отразилось что-то вроде восторга, он реально был рад возвращению твареныша.
— Ага. — согласился Олег, — не просто нашел, а ещё и подкармливает. Заботливый...
«Голубятина на сегодня отменяется, и это радует.» — подумал я. — Непонятно только почему тварёныш не показывается. В том, что это его рук, или точнее лап, дело, я нисколько не сомневался, но всё же хотелось своими глазами увидеть, поздороваться, так сказать. Сам тот факт что он нашел нас, говорил о многом, и дело совсем не в нюхе, или ещё каких-то привычных нам чувствах. С одной стороны в городе, зимой, да ещё на таком расстоянии, это казалось невозможным, но похожий случай в моей практике уже бывал. Только там дорогу находил обычный домашний кот, ни разу даже не породистый. Очень шкодливый он был: что-то порвать, залезть на стол, нагадить в тапки — всегда за радость. Так надоел всем, что хотя бы на лето, решили его увезти на расположенную на другом конце города дачу. Город у нас длинный, из конца в конец почти тридцать километров. Ехал кот в багажнике, упакованный в специальную клетку. — То есть ни видеть, ни нюхать не мог по определению. В общем привезли мы его, что-то поделали на огороде, да и уехали когда выходные закончились. А кот остался. Воды ему поставили, корма насыпали, но запирать не стали. Не скажу сейчас точно сколько прошло времени — может три дня, может четыре. Но в итоге, до следующих выходных, кот наш вернулся домой. Похудевший, потрепанный и слегка побитый. Мы бы может и растрогались, но этот гад с порога нагадил в тапки моего старшего брата, чем и подписал себе очередную высылку. В итоге так продолжалось до осени. Мы его увозили в багажнике, а он возвращался и гадил. Как он находил дорогу — загадка.
— Ну так чего стоим? Разделывать надо, грех от такого подарка отказываться... — Леонид присел, достал нож, и довольно поцокав языком, приступил к освежевке.
Разделка туши дело не особенно сложное — конечно косуля это не заяц, но и не корова всё таки, поэтому весь процесс занял не больше десяти минут. Естественно работал он не в одиночку, мы с Олегом ему активно помогали.
— Шкуру берём? — когда туша была разделана на несколько кусков, спросил Леонид.
— Нет, но думаю здесь оставлять тоже не стоит. Требуху куда-то бы выкинуть, чтобы внимания не привлекать. Те же вороны прилетят. Мало ли...
Ковыряться в кишках никому не хотелось, но доля правды в словах Олега была, хотя лично я не видел особенной разницы в каком именно месте их выбрасывать. Не потащим же мы кишки в котельную?
Но в итоге мы всё же завернули все отходы в шкуру, и перетянув бечёвкой, волоком потащили за собой.
Когда дошли до дверей цеха, прямо как по заказу пошёл снег, пока не сильный, но судя по свинцовому небу, это только начало.
Дотащив мясо до котельной, больше никуда в этот день не ходили. Подумывали о продолжении обхода территории, но дело шло к вечеру, быстро темнело, и всё что планировали, благополучно отложили на завтра. Тем более и повод был: во-первых царский ужин, а во-вторых возвращение твареныша.
«Странно что я его не почувствовала.» — сказала тогда Аня. — «Может он на меня обиделся?»
Но я её успокоил, сказав что твареныш, как существо разумное, не стал лишний раз тревожить по пустякам, воспользовавшись моей к нему чувствительностью. Всё таки кусок мяса не стоит того чтобы навевать вещие сны, или делать ещё что-то подобное.
Наступление следующего дня встретили сонно. Вставать не хотелось, в котельной было тепло, а за узким окном во всю валил снег и завывал ветер.
Естественно в такую погоду о полётах не было и речи. Тут так-то выходить не хочется, не то что в небо подниматься. Вот как солнышко выглянет, тогда и будем думать. А пока лучше поспать лишний час.
Единственное на что нас хватало, это на поддержание огня в котле, да на постоянные перекусы. Мяса приготовили сразу много, поэтому полежишь-полежишь, встанешь, сожрёшь кусочек, да снова на боковую. Отдыхали в общем.
В итоге оклемались мы лишь к полудню.
Дрова, вода — топлёный снег, и снова обед, теперь уже за столом.
— Что-то как прорвало... — тщательно пережевывая хорошо зажаренный кусок мяса, посетовал Леонид. Они с Олегом выходили за дровами, и вернулись как два снеговика.
— Ага. — согласился с ним я. — А прикинь в такую погоду в степи где-нибудь застрять?
Пурга, сильный снег, шквальный ветер, туман — все эти явления частые гости в наших краях, ввиду резкого изменения температуры. Я правда не знаю что является причиной, то ли дует от того что температура меняется, то ли меняется от того что дует. Но это и не важно. От знания, или незнания процесса суть не изменится, все прогнозы теперь исключительно наугад, ну, или визуально. Увидел тучу — жди непогоды. И наоборот.
Естественно лететь в станицу — а мы вроде как окончательно определились в этом решении, лучше ранним утром в хороший, солнечный день. Потому как вероятность застрять посреди степи — высока, а это только лишние проблемы.
После обеда мы двинулись на обследование следующего цеха — расположенного в правом углу заводской территории.
Построенный из плит и бетонных блоков, этот цех имел широченные ворота, и вполне мог использоваться как ангар для хранения самолёта. Собственно говоря поэтому мы его и выбрали в качестве очередной «жертвы».
— По-моему он поболее нашего будет... — высоко задирая голову, Леонид придержал шапку. — этажей пять примерно...
— Да не... Четыре максимум. — возразил Олег.